Последние отзывы

  12  

И вновь все присутствующие следили за реакцией Кеннеди, но он только повернулся к самому близкому для него человеку, даже более близкому, чем Дэйзи.

– А что ты думаешь по этому поводу, Крис? – спросил он.

Кристиан Кли был генеральным прокурором Соединенных Штатов. Кроме того, вопреки традиции, Кеннеди назначил его главой Федерального бюро расследований и руководителем Службы безопасности. По существу Кли контролировал всю внутреннюю систему безопасности Соединенных Штатов, за что Кеннеди заплатил высокую политическую цену: он позволил конгрессу назначить двух судей в Верховный суд, отдал им три должности в правительстве и пост посла в Великобритании.

– Фрэнсис, – ответил Кристиан Кли, – ты должен принять решения по двум вопросам. Во-первых, действительно ли ты хочешь остаться президентом на второй срок? С твоим голосом и улыбкой на телевизионном экране можно выиграть выборы. Так хочешь ли ты этого на самом деле? Во-вторых, ты все еще желаешь что-то сделать для этой страны? Собираешься ли воевать со всеми ее врагами, внутренними и внешними? Хочешь ли направить нашу страну по правильному пути? Потому что я уверен, эта страна умирает. Для меня это динозавр, который неминуемо должен исчезнуть. Или же ты просто хочешь насладиться четырехлетними каникулами и использовать Белый дом как свой собственный клуб? – Кристиан на мгновение замолк и потом с улыбкой добавил. – Итак, я задал три вопроса.

Кристиан Кли и Фрэнсис Кеннеди познакомились в Гарвадском университете, где Кристиан был одним из самых одаренных молодых людей, а у Кеннеди имелся свой замкнутый круг почитателей, к которому присоединился и Кристиан.

Президент Кеннеди посмотрел на Кристиана Кли и сухо произнес:

– Ответ на все твои три вопроса – нет.

Он обернулся к своему главному политическому советнику и связному с конгрессом. Это был Оддблад Грей, самый молодой член штаба президента, который всего десять лет назад окончил университет.

Оддблад Грей вышел из левого крыла негритянского движения, закончил Гарвард и курсы Роудса. Его юношеский идеализм, возможно, оказался несколько развращен природной политической смекалкой. Он знал, как функционирует правительство, где можно нажать, на какие рычаги, где нужно использовать грубую силу власти, в каком случае уклониться от противостояния, а когда и элегантно отступить. В свое время Кеннеди проигнорировал его предупреждение не пытаться протолкнуть свою программу через конгресс, что чревато целой серией поражений.

– Отто, – обратился он к нему, – выскажите свое мнение.

– Плюньте на это, – сказал Оддблад. – Пока вы все только проигрываете. – Кеннеди улыбнулся, остальные мужчины рассмеялись, а Оддблад продолжал: – Конгресс срет на вас, пресса лягает вас в зад. Лоббисты и большой бизнес удушил ваши программы. Рабочие в вас разочаровались, интеллектуалы считают, что вы их предали. Правые и левые в нашей стране сходятся в одном – в том, что вы тряпка. Вы управляете этим проклятым огромным «Кадиллаком» – всей страной, а рулевое управление не действует. И держу пари, что каждый дерьмовый маньяк в этой стране получит в свое распоряжение еще четыре года, чтобы покончить с вами. Забьет третий мяч. Давайте-ка все уберемся из этого проклятого Белого дома.

– Вы думаете, я могу добиться переизбрания? – улыбаясь, спросил Кеннеди.

– Конечно, – Оддблад Грей изобразил на своем лице изумление. – В этой стране всегда переизбирают никуда не годных президентов. Даже ваши злейшие враги жаждут вашего переизбрания.

Кеннеди улыбнулся. Они все хотят побудить его вновь выдвинуть свою кандидатуру, взывая к его гордости. Никто из них не хочет уйти из этого центра власти, из Вашингтона, из Белого дома. Лучше быть львом без когтей, чем вообще не быть львом.

Оддблад Грей снова заговорил:

– Мы могли бы сделать кое-что хорошее, если бы работали иначе и если бы вы отдались этому всем сердцем.

– Действительно, Фрэнсис, – вступил в разговор Юджин Дэйзи, – ты единственная надежда. Богатые слишком богаты, а бедные слишком бедны. Страна превращается в луг, на котором кормятся большие корпорации, вся Уолл-стрит. Они совсем ошалели и не думают о будущем. Могут пройти еще десятилетия, но беда, большая беда приближается. У тебя есть шанс в ближайшие четыре года предотвратить это.

Они ждали его ответа с разными чувствами. Редко бывает, чтобы политические советники испытывали личную привязанность к своему президенту, но эти четверо в известной мере преклонялись перед ним.

  12