очень нудно 
60 
Погода стояла хорошая, лучше, чем они предполагали: теплые, солнечные дни, прохладные ночи, ни дождя, ни снега.
До Южного перевала оставалось несколько дней пути, когда утром, проснувшись, люди обнаружили, что небо обложено облаками, а в отдалении вспыхивают молнии. Когда поезд тронулся, на землю упали первые капли дождя. Не прошло и часу, как на них обрушилась настоящая буря.
С неба потоками лилась вода, фургоны качались и скрипели под порывами неистового ветра, который грозил перевернуть их.
По крутому подъему продвигались крайне медленно. Часто мужчинам приходилось толкать фургоны, скользившие на мокром граните. Мулы и волы пугались и натягивали поводья, когда ломаные стрелы молний раскалывали небо под оглушительные раскаты грома. Детский плач и надрывные вопли животных вплетались в общую какофонию возничих криков и свиста кнутов.
Клэй по узкой тропе вел фургон вверх, на плато. До его края оставалось не больше десяти футов, когда яркая вспышка прорезала небо и молния ударила в край обрыва над ними. Несколько кусков гранита откололись и полетели вниз, в ущелье. Ребекка закричала. Мулы в ужасе шарахнулись, и несколько мгновений фургон балансировал на краю обрыва, пока Клэю не удалось обуздать животных. Слава Богу, они благополучно добрались до плоской площадки, где Скотт велел всем передохнуть. Пока ждали другие фургоны – в поезде их осталось вдвое меньше, чем выехало из Индепенденса, и времени на ожидание уходило не так много, – Клэй распряг мулов, Гарт развел под брезентом небольшой костерок, и Ребекка поставила на него кофе.
Когда он сварился, гроза уже закончилась и сквозь темные тучи прорезались ослепительные лучи солнца. Ребекка с кружкой в руках стояла у обрыва и любовалась величественной красотой горного массива. На небе появилась радуга – казалось, до нее можно дотронуться.
– Не подходи близко к краю, – предупредил Клэй.
– О, Клэй, здесь такой вид…
Ребекка обернулась, собираясь отойти, и тут раздался крик. У фургона, который поднимался по тропе, отлетело колесо. Ребекка с ужасом глядела, как фургон покачнулся. Ось треснула. Упряжка отделилась от фургона. Несколько секунд фургон балансировал на самом краю, а потом полетел в ущелье. Крики людей, оставшихся в злополучном фургоне, затихали где-то внизу.
– Боже милостивый… – прошептала Ребекка и опустилась на колени.
– Бекки, иди в фургон, – скомандовал Клэй и пошел за Скоттом, который уже спускался по тропе.
Джим Петерсон и Гарт поймали испуганных животных, оставшихся без фургона, и вывели их наверх.
– Не останавливаться! – прокричал Скотт: возница следующего фургона натянул поводья. – Поднимайтесь! Нет времени на проволочки!
Ребекка с волнением ждала возвращения Клэя. Люди, прибывавшие снизу, были мрачны. За последним фургоном поднялись Клэй и Майк Скотт.
– Кто это был? – спросила Ребекка?
– Фургон Райанов, – сухо ответил Скотт.
– Дон и Каролина Райан?
Скотт кивнул.
– Джим, – обратился он к своему помощнику, – уводи отсюда поезд как можно скорее. Я поведу первую половину, а ты отправляйся со второй через полчаса. Нужно дать им время отдохнуть. Чем раньше мы выберемся отсюда, тем лучше будет для всех.
– Вы не можете просто бросить их там, – убежденно сказала Ребекка.
– Миссис Фрезер, для них уже ничего нельзя сделать, – ответил Скотт.
– Вы не можете знать наверняка! – вспыхнула Ребекка.
– Господи, леди, они рухнули с такой высоты! Такого падения никто не пережил бы.
– Значит, самое меньшее, что мы можем для них сделать, – это похоронить по обряду!
– Даже если мы сумеем туда спуститься, нам нечего будет хоронить, – жестко ответил Скотт. – И я не намерен рисковать ничьей жизнью ради этой бесполезной попытки. – Он зашагал прочь.
Ребекка убежала в фургон, вытирая слезы. Клэй беспомощно смотрел на Гарта.
– Скотт мог бы быть помягче, – сказал он. – Помоги мне, Гарт. Я не знаю, что ей сказать.
– Попроси преподобного. Ты же знаешь, я не выношу вида женских слез.
– Спасибо, братец, – с сарказмом поблагодарил его Клэй. – Ты мне очень помог.
– Клэй, она же твоя жена. Думаю, ты и сам придумаешь несколько слов утешения для нее.
Клэй походил туда-сюда, о чем-то думая, а потом направился к фургону.
– Бекки, тебе получше? – спросил он.
– Я знаю, мистер Скотт теперь меня презирает. Я позволила чувствам взять верх над собой.
– Тебе нечего стыдиться, Бекки.
60 
