4 
– Да наверняка у вас что-то есть, одна лошадь. Я не могу задерживаться. Я заплачу вам за беспокойство.
Хозяин конюшни бросил на него оценивающий взгляд. Дэзид немного сбавил тон:
– Можете не сомневаться.
Помедлив, хозяин еще раз покачал головой:
– Прошу прощения, милорд. Рад бы вам угодить, но лошадей у меня нет. Этих я вам дать не могу. Они обещаны.
На этот раз Дэвида прорвало. Это было чересчур, чтобы его добрые намерения так быстро и так легко расстроились. Но что он мог поделать, если человек о деньгах и слушать не хотел?
– Тогда, полагаю, мне нужно действовать. Где можно нанять карету? – Ему пришлось повысить голос, чтобы его было слышно из-за стука колес и криков.
Во двор въезжал дилижанс. Работники поспешили подняться, выражая свою готовность действовать.
Хозяин конюшни повернулся, чтобы уйти, и бросил через плечо:
– «Золотой медведь», сэр. Две мили отсюда. Может быть, там вам помогут.
Дэвид молча проводил его взглядом, вскипев от злости. Будь на его месте Маркус, ему бы не отказали. Маркус уехал бы рано, и скорее всего камень в копыто лошади не попал бы. Дэвид был уверен, что у его брата было нечто большее, чем просто везение. Главное – его расчетливая натура.
Ругаясь про себя, Дэвид направился к гостинице, едва не сбив с ног какого-то мальчика. Пассажиры выходили из дилижанса и Дэвид не собирался ждать, пока всех их обслужат раньше его. Он рывком открыл дверь и позвал хозяина.
– Да, сэр. Хотите комнату на ночь? – Человек быстро оглядел его и закивал, вытирая руки о передник. – Самая лучшая комната еще свободна.
Без сомнения, все его лучшие комнаты пока не заняты.
– Раз уж выяснилось, что хозяин конюшни не в состоянии мне услужить, – холодно произнес Дэвид, – одного заявления мне недостаточно. Я должен посмотреть комнату, прежде чем я ее займу.
Человек выдохнул подобострастно:
– Мой хозяин конюшни? Ну, если он вам не угодил, значит, не мог, сэр. Если у него просто нет лошадей, значит – их нет. А комнаты у меня чудесные. Если вы…
– Не сомневаюсь.
Дэвид огляделся, ему показалось, что с этой гостиницей что-то не так. Хотя она ничем не отличалась от других, где Дэвид сотни раз останавливался. И все же ему не хотелось здесь оставаться.
– Но мне не нужна комната. Мне нужна лошадь. Я должен сегодня же вернуться в Лондон. Но из-за хозяина конюшни не могу этого сделать.
– Я с ним поговорю, сэр, не сомневайтесь. Вы получите лошадь при первой же возможности. А пока…
– Мне нужна лошадь, – стоял на своем Дэвид.
– Единственное, что я могу предложить вам, сэр, так это дилижанс до Лондона. Он только что прибыл и скоро отправится.
Дэвид готов был наброситься на хозяина, хотел сказать, что только фермеры ездят на дилижансах, но сдержался, видя, что владелец гостиницы смотрит на него с явным презрением. Тут Дэвид понял, что ведет себя словно капризный ребенок.
Если он поедет на дилижансе, попадет в Лондон сегодня, если останется здесь на ночь, приедет в Лондон завтра. К тому же ему придется воспользоваться неизвестной парой лошадей, и неизвестно, когда он доберется до Лондона, а ему надо договориться о деловых встречах.
Дэвид кивнул:
– Место в дилижансе.
Хозяин гостиницы поклонился:
– Я позабочусь об этом.
Дэвид потянулся за кошельком.
– Будьте любезны, проследите, чтобы погрузили мой багаж. А за лошадьми я пришлю человека через пару дней. Пусть о них позаботятся.
Мужчина взял деньги, которые щедро отсчитал Дэвид, поклонился и поспешил прочь.
Дэвид глубоко вздохнул, расправил плечи и постарался успокоиться. Вообще-то он не возражал бы против задержки. Бар, может, девушка за стойкой или две утешили бы его. Он привык расслабляться в пабах и гостиницах, и искушение сделать это было велико.
Но он дал слово. Было бы неприятно нарушить его по прошествии всего шести часов.
Дэвид отвернулся от бара, выбираясь через низкую дверь на полуденное солнце. Конюхи меняли лошадей, пока слуги сбрасывали чемоданы и сумки с крыши экипажа и охраняли те, которые уже были внизу. Пассажиры, разгоряченные и запыленные, проходили мимо Дэвида: кто в бар, желая выпить чего-нибудь, кто в тень, чтобы размяться. Дэвид смотрел на дилижанс со смирением. Вместо того, чтобы одному катиться в удобном, мягко покачивающемся фаэтоне, он будет сидеть в тесноте еще с полудюжиной людей, покрытый пылью, которая поднимется от копыт шестерки лошадей, раскачиваясь из стороны в сторону при каждом толчке тяжелого экипажа. Он подсчитал время, которое займет дорога до Лондона, и удовлетворенно кивнул. Чтобы быть ответственным, приходилось терпеть лишения.
4 
