117 
— Добро пожаловать в семью, — сказала она, а затем повернулась и указала на дверь кабинета Бастьена. — Она не заперта. Он будет счастлив видеть тебя. А я собираюсь на ранний ленч.
— Спасибо, — тихо произнесла Терри. Перед тем, как постучать в дверь, она подождала, пока женщина покинет офис. А потом, услышав раздраженное "войдите" Бастьена, позволила себе ступить в кабинет.
— Мередит, куда, черт возьми, подевалась… — его раздосадованный тон голоса исчез, как только он взглянул вверх и увидел ее. — Терри.
— Ты никуда не девал меня, а оставил в Хаддерсфилде. — Она закрыла дверь и пересекла комнату, внезапно поняв, что Кейт и Мередит ошибались, когда сказали, что он будет счастлив видеть ее. Он не выглядел счастливым.
Бастьен впал в ступор на минуту, а затем повторил про себя свои последние слова: "Мередит, куда, черт возьми, подевалась… Терри".
К нему вернулась способность мыслить.
— Я ждал два дня.
— Я очень медленно думаю, — виновато сказала Терри. — И иногда я толстокожая. Ко мне должна была прийти Кейт, чтобы я смогла покончить со своими старыми презумпциями.
— Старыми презумпциями?
— Ну, ты знаешь. Тридцать три года воспитания на фильмах о вампирах могут оставить определенное впечатление, — пожав плечами, объяснила Терри. — Я зациклилась на слове, не видя мужчину. Или женщину… не важно. — Она остановилась перед столом. — Я даже боялась Кейт, когда она впервые появилась в моем кабинете в Лидсе.
— Кейт приезжала в университет?
Терри кивнула. Легкая улыбка тронула ее губы:
— Она сказала, что была уверена, что ты пропустишь объяснительную часть.
— Я не пропустил объяснительную часть, — огрызнулся Бастьен.
— "Ты когда-нибудь видела фильм "Американский оборотень в Лондоне"? — процитировала Терри. Она покачала головой и засмеялась.
Бастьен покраснел. Ну, ладно, может, начало было не совсем гладким. С тех пор он придумал по меньшей мере дюжину вариантов, с которых можно было начать.
— Я находился под небольшим давлением, — попытался оправдаться он, потом, устало пожав печами, сел обратно в свое кресло и посмотрел на нее. — Ты собираешься сказать, зачем ты здесь? Или тебе нравиться издеваться надо мной?
— Я здесь, потому что люблю тебя. — "Это звучит обнадеживающе", — подумал Бастьен. Его тело напряглось. — И потому, что надеюсь: ты все еще любишь меня.
Бастьен с минуту просто пристально смотрел на нее. Часть его хотела перепрыгнуть через стол, схватить ее в объятия и показать, насколько сильно он еще любит ее, другая — призывала к осторожности.
— А что насчет, — он указал на свое тело, — моего состояния здоровья?
— Состояния здоровья? — Терри рассмеялась.
— Ты знаешь, о чем я, — устало вздохнул Бастьен.
Она заколебалась, а затем спросила:
— Бастьен, ты все еще любишь меня? Или тебе обидно потому, что мне потребовалось время, чтобы подумать, и ты теперь не уверен, хочешь ли каких-либо отношений со мной?
— Я все еще люблю тебя, — признался он. — И буду любить вечно. Или, по крайней мере, следующие четыре или пять сотен лет. А потом… мы могли бы поработать над этим.
Терри усмехнулась и обошла вокруг стола.
Бастьен наблюдал за ней, будучи не в состоянии двинуться. Он все еще опасался. А затем воскликнул "ууух", когда она прыгнула ему на колени.
— Я могу принять твое "состояние здоровья", — сказала ему его женщина. — И я хочу провести свою жизнь, какой бы долгой она ни была, с тобой. А сейчас, если ты не возражаешь, займись со мной любовью. Пожалуйста. — Она скользнула руками по его плечам. — Я знаю, что нам все еще нужно поговорить, но мне действительно необходимо снова чувствовать себя как можно ближе к тебе. С тех пор, как ты уехал, я ощущала холод и страх.
Впервые за последние три недели Бастьен почувствовал, как его покидает чувство оцепенения, и это место занимает сострадание. Его переполняли холод, страх и одиночество. Было похоже, что счастье ушло вместе с ней. Бастьен позволил рукам скользнуть вокруг ее талии и опустил голову, чтобы поцеловать ее.
Она была теплой в его объятиях, ее губы — сладкими, но как только он поймал ртом ее дыхание, в Бастьене взорвалась страсть, расползающаяся по всему телу. Он скучал по ней. Ему не хватало прикосновений, разговоров или того, что она просто находилась рядом. И он скучал по ее вздохам, стонам, тому, как двигалось ее тело.
117 
