очень нудно 
75 
— Ладно, давай бросим монетку, — произнесла она для присутствовавших, а потом под шум и улюлюканье добавила шепотом: — Надо было ускорить работу, только и всего. Они узнали, что появился предатель, я расставила ловушку, и он попался в нее. Теперь ты все знаешь. И если здесь и сейчас сдашь меня, у тебя больше не будет таких приятных заданий, это уж точно. Добавь к выпивке кружку эля за счет заведения.
Она ткнула его локтем под ребра, резко дернулась, и на этот раз Гарри отпустил ее. Все вокруг весело заржали, когда она бросилась в подсобное помещение. Кто-то, возможно, был разочарован таким исходом. Гарри опустил голову и махнул рукой. Кто-то громко посоветовал ему не сдаваться, как следует проучить эту заносчивую Салли, как ее теперь все называли. Мало кто из них подозревал, что ночь с этой девицей могла закончиться тюрьмой. Гарри отодвинул кружку с элем, бросил на стол несколько монеток и вышел на улицу, где, не спеша, осмыслил открывшееся ему положение вещей.
Мадам де Латурс, любовница Джералда Уолластона, оказалась тайным агентом Стаффорда. Гарри знал, что в ее дом был внедрен еще один тайный агент — лакей, который был его связным и конспиратором и должен был помочь Гарри проникнуть в дом. Этот человек не мог обнаружить какое-либо доказательство вины Уолластона, вот почему Гарри был направлен на работу в соседний дом. По крайней мере, так сказал ему Фиппс. Гарри потребовалось менее двух недель, чтобы все служанки мадам влюбились в него без памяти, и он получил прекрасную возможность под предлогом амурного интереса проникнуть в дом и осмотреться там. И вот что он обнаружил: Уолластон передает украденные секреты своей любовнице. Это была непыльная работенка, с презрением вспомнил Гарри, двигаясь по улице. Но он все время недоумевал, почему Уолластон нес основную тяжесть позора за кражу секретов, а его любовница нисколько не поплатилась за это. Зато теперь все стало понятно. Предполагаемая француженка работала на того же человека, что и Гарри, и с той же целью. И Гарри слышал собственными ушами, как она убеждала Уолластона давать ей больше информации, больше секретов, иными словами, совершить измену. Гарри не мог сказать, начал ли Уолластон давать ей информацию по собственной воле или по ее подсказке, но, бесспорно, она вынудила его продолжать делать это, даже когда у ее любовника имелись отговорки. Это был не тайный сговор, как его понимал Гарри, это была ловушка.
Он ускорил шаг, его башмаки стучали по булыжной мостовой, руки в карманах сжались в кулаки. Стаффорд сфабриковал обвинение против Уолластона. Миссией Гарри в этом деле была ложь, кража ворованных правительственных секретов у своей же тайной осведомительницы, которая склонила свою жертву к измене. Судьба Уолластона была определена собственным свидетельством Гарри, данным в кабинете Стаффорда самому министру внутренних дел. Он доложил, что действительно слышал, как Уолластон передавал информацию любовнице, и что спустя несколько минут взял ее из спальни этой женщины. Лорд Сидмаут был очень серьезен, с важной снисходительностью высоко оценив его службу Короне. Интересно, Сидмаут, вероятно, знал обо всем заранее от Стаффорда. Его выставили героем, чуть ли не спасителем нации. А какое такое благородное дело он совершил? Подслушал разговор клерка со своей любовницей?
Гарри остановился на углу улицы, вглядываясь в темную лондонскую ночь. Все, во что он верил, пошатнулось. Если Стаффорд мог лгать ему об этом, об измене, то бывает ли он вообще когда-нибудь правдив? К Гарри вернулись все его сомнения насчет этой работы, только теперь они были намного сильнее. Почему ему поручили такое задание, внешне довольно незамысловатое и легкое: как тень следовать за состоятельными высокопоставленными лицами? Почему он должен быть невидимым и безмолвным, даже если им грозит опасность? И почему он ни разу не видел, чтобы хотя бы вышедший из себя дворник хмуро посмотрел на кого-то из них?
Начался дождь, мелкая морось, которая парила над булыжной мостовой, как привидения, вышедшие из своих склепов. В опустившемся тумане все запахи лондонской улицы ударили ему в нос: гнилые миазмы извергшейся из желудков еды и эля, конский навоз и человеческие отходы. Гарри выворачивало наизнанку не только от всего этого, но и от понимания того, что его попросту использовали.
Он повернулся и направился на Боу-стрит.
Глава 18
Фиппс все еще был на Боу-стрит, кажется, он всегда был там. Гарри и всем остальным он сказал, что в случае срочной нужды они должны приходить прямо к нему. Возможно, он жил в этой тесной, безликой квартирке в конце Боу-стрит; Гарри не знал и не думал об этом. Он толкнул дверь, не постучав, и вошел.
75 
