Последние отзывы

  89  

— Если ты не выйдешь из этой войны, то, как утверждает история, скоро погибнешь в сражении, которое будет известно как битва при Темсе, имевшая место у реки с тем же названием, в Канаде. Хам, на пятый день октября, после короткого сражения, британцы сдадутся американским войскам, оставив тебя и твоих воинов сражаться в одиночку. Ты погибнешь; и поскольку некому будет вести оставшихся в живых индейцев, они разойдутся по домам.

Американцы выиграют войну с британцами. Британцы вернутся в Англию; и в несколько последующих лет все племена, населяющие Огайо, вынуждены будут покинуть свои дома и отправиться к землям, расположенным западнее реки Миссисипи. Земли там скудные, неплодородные, и выживут далеко не все. Территории, которые правительство США выделит под резервации, бедны лесом, дичи там почти не водится, и люди шони не долго будут чувствовать себя в тех местах хозяевами своей жизни.

Такая же судьба ожидает и других, даже тех, что живут сейчас на юге — племена криков, семинолов… чероки будут гнать как скот, они проделают долгий путь к резервации в Оклахоме. Многие не доживут до конца этого страшного перехода, который сохранится в народной памяти под названием Дорога Слез. Будущее индейских племен весьма мрачно. Некоторые племена вообще исчезнут с лица земли, в то время как другие понесут безмерные и невосполнимые потери. И хотя они, несмотря на бедность, голод и болезни, все же выживут, жизнь их никогда уже не будет такой, какова она сейчас.

Когда Никки умолкла, заговорил Серебряный Шип:

— Текумсех, когда я призывал Духов, то и подумать не мог, что доведется узнать о столь огромном несчастье, ожидающем наши народы. Как не чаял узнать, что вскоре тебя могут забрать у нас. И вот я надеюсь, что с помощью Никки, ниспосланной нам велением Духов, нам удастся переломить жестокую судьбу, что сами Духи дают нам шанс спастись, а потому умоляю тебя, брат мой, выйди из этой войны теперь же. Помоги нам избежать страшной участи. Спаси себя и наш народ, пока еще есть надежда.

Текумсех закрыл глаза и глубоко вздохнул. Когда он вновь открыл их, они были мрачны.

— Нет, Серебряный Шип, слишком поздно. Я уже говорил с теми, кто пошел за мной. Сказал им, что предчувствую плачевный для нас исход, этой войны. Что нам нет никакого смысла продолжать в ней участвовать. Многие вняли моим словам и уже покинули лагерь, чему я рад. Но есть другие, они меня не слышат. Они намерены сражаться до конца, и хотят, чтобы я остался с ними и вел их. Они правы. Ведь это я привел их сюда, а потому не могу теперь покинуть их, как бы мне ни хотелось положить всему этому предел. Я должен остаться, не важно, какой ценой.

— Нет! — Серебряный Шип не мог спокойно слышать, как брат его с такой легкостью обрекает себя на гибель. Глаза его гневно пылали. — Проклятье! Текумсех! Где твой живой ум? Твоя пламенность? Воля? Разве ты не видишь, что от меня зависит спасение всех племен? Не убравшись сейчас отсюда, ты погубишь не только себя, но и многих других. Разве об этом мечтал ты, когда пытался объединить племена в единый союз? Думаю, нет!

— Битва за объединение тоже проиграна, осталась лишь светлая мечта об этом, но и та скоро погаснет. — Текумсех безнадежно вздохнул. — Тенскватава, да будь он проклят вовеки, помог проиграть эту битву. Если и была у индейцев возможность одолеть белых людей, так его опрометчивые действия лишили нас этой возможности, прежде чем она смогла реально утвердиться, прежде чем родился наш союз. Вот этого я никогда ему не прощу.

— Так ненавидь его до последнего своего вдоха, — пылко заговорил Серебряный Шип. — Ненавидь его сильно и долго. Годы, а не какие-то жалкие два месяца. Текумсех, ты слишком великий воитель, чтобы покинуть нас теперь. Дай себе и людям достаточно времени, чтобы опомниться и вновь обрести способность принимать решения. Вновь обрести мечту. Без происков Тенскватавы твои усилия обязательно принесут плоды, мы оправдаем самые твои смелые ожидания. Идея объединения племен обретет новую жизнь, а с нею возродятся и наши народы.

— Нет. Я двадцать лет потратил на то, чтобы объединить всех индейцев. А теперь слишком стар, чтобы все начинать сначала.

— Вот дерьмо бизонье! — вспылил Серебряный Шип. — Брат, опомнись! Что ты говоришь? Ведь мы рождены с тобой в один день, а я еще весьма далек от старости. Женой вот обзавелся, и наш с ней сынок на подходе. С нетерпением и радостью встречаю я вызов каждого нового дня. Неужели с тобою это не так?

  89