42 
Все, что слышала Марианна о Рио-де-Жанейро, оказалось правдой. Пляжи действительно были потрясающими. Длинные белые ленты опоясывали побережье и сверкали на палящем солнце, оттеняя бирюзу океана. И дом Эдуардо, построенный в безукоризненном модернистском стиле, с его девственно-белыми стенами и выходом к пляжу Ипанемы, являлся существенным аккомпанементом к такой роскоши.
Когда Эдуардо помогал ей выйти из машины, Марианна бросила взгляд на белеющий песок и сверкающий на солнце морской простор, с трудом веря, что перенеслась от совершенно другой белизны — глубокого снега и мороза, которые, как ей показалось в какой-то момент, никогда не исчезнут, — в этот рай на земле.
Молоденькая горничная и слуга ждали, чтобы перенести их вещи в дом. Эдуардо взял Марианну под локоть, прихватив свободной рукой трость. Но теперь, как заметила Марианна, он передвигался гораздо лучше, чем раньше. Он провел ее прямо на кухню, оборудованную по последнему слову техники, и налил в высокий стакан холодный лимонад. Сделав несколько глотков, Марианна ощутила горьковатый, но приятный привкус свежего лимона и довольно улыбнулась:
Просто божественно!
Взяв у нее стакан и поставив его на мраморную столешницу, Эдуардо протянул к ней руки:
И ты такая же божественная! Самое изысканное и желанное создание во всем этом доме — это ты, Марианна.
Его слова наполнили ее ощущением счастья, заставили почувствовать себя красивой и желанной. Но в глубине души Марианне хотелось большего — не просто чувствовать, что она физически привлекает Эдуардо. Если честно, именно поэтому она заставила себя преодолеть свои сомнения и согласиться приехать в Бразилию. Возможно, ее желание и было несбыточным, но она уповала на то, что Эдуардо постепенно сможет понять: существуют другие, более глубокие и веские причины, по которым ему хочется быть с ней, чем просто страсть. А в таком случае Марианна и сама готова была пойти на любой риск. Ведь она понимала, что Эдуардо может оставить ее — как это сделали другие мужчины в ее жизни.
Конечно, трагическая гибель жены могла заставить Эдуардо уехать из собственной страны. Он оставил позади преследующие его воспоминания, чтобы вдали от солнечного света, к которому так привык, залечивать свои раны, погрузившись в унылую британскую зиму. Но это вовсе не означало, что он полностью отвергает долговременные отношения с женщиной. Ведь он может сделать хотя бы попытку?
Эй! — поддразнил он, чуть сильнее сжав ее талию. — О чем это ты думаешь — там, в загадочных глубинах своего сознания? Признаюсь, я с ревностью отношусь к тому, что твои мысли витают где-то далеко... И это в то время, когда я так хочу, чтобы они были здесь, со мной!
А они как раз с тобой, Эдуардо. — Привстав на цыпочки, Марианна нежно чмокнула его в щеку. — Мне просто интересно, что ты чувствуешь, снова оказавшись дома? Здесь так красиво! Удивительно, как ты мог жить без этого?
Горе и боль могут наведываться и в рай, мой ангел.
А ты... и твоя жена часто останавливались здесь?
Пока Эдуардо обдумывал свой ответ, выражение его лица оставалось спокойным и нежным. Пожалуй, впервые видимая тень не набежала на его лицо при упоминании о печальном прошлом. Это зажгло легкую надежду в душе Марианны, и ей стало гораздо легче дышать.
Обычно мы приезжали сюда порознь... либо с друзьями, либо нет, — задумчиво ответил он. — Честно говоря, в последние годы мы проводили вместе немного времени.
Да?..
Я понимаю, тебе интересно узнать об этом... Но почему бы сейчас, прежде чем я попытаюсь дать ответы на разные вопросы, тебе не подняться наверх, в ванную, и не принять душ? Уверен, ты с удовольствием освежишься после нашего утомительного путешествия. А потом я хотел бы показать тебе пляж. И что ты думаешь о коктейле в одном миленьком баре?
Звучит божественно!
Душ? — поддразнил ее Эдуардо. — Или пляж и коктейль?
И то и другое. А разве ты не хочешь тоже принять душ?
Он провел ладонью по ее шее, спустился к бледной гладкой коже над грудью. Марианна увидела, как потемнели его глаза...
Хочешь сказать, что приглашаешь меня присоединиться к тебе? — спросил он, понизив голос.
Увидев знакомый страстный блеск, который немедленно появился в его глазах, Марианна почувствовала, как у нее подкашиваются ноги, а голова кружится. Такое происходило с ней каждый раз, когда Эдуардо смотрел на нее так.
42 
