Особенно,... 
54 
Найджел не дрогнул.
– Это произошло в ту ночь, когда я встретил ее. Иней сверкал в ее волосах, подобно бриллиантам. Делегация во главе с лордом Трентом наконец убедила царя Александра выступить против Наполеона. Твоя миссия была закончена, и ты возвращался домой в Англию. Мы с Лэнсом оставались. Да, мы с Катрин стали любовниками. Девятнадцать месяцев спустя в Париже, где она умерла, наши отношения оставались прежними. Ну и что из того?
– Черт побери! – Уиндхем ударил кулаком о ладонь. – У тебя не мозг, а чертова машина, Риво. Мне казалось, я проявляю героическую галантность, не уводя мисс Вудард у тебя из-под носа!
Не мозг, а чертова машина. Найджелу очень бы хотелось, чтобы это было правдой. Но в данный момент он, как никогда, ощущал себя человеком – клубком необузданных желаний и противоречий. И не Уиндхем был тому виной. Но Риво заставил себя расслабиться, и голос его зазвучал мягче.
– Прости. Теперь ты должен ехать в Париж. Когда вернешься, я не стану чинить тебе препятствий, если Фрэнсис не будет возражать. Дело в том, что я не хочу заглушать воспоминаний о Катрин. Но позволь заверить тебя в одном: Фрэнсис ни в коей мере не похожа на княгиню Катрин. Хорошо бы тебе усвоить это. – Он встал и сдвинул в сторону бумаги, в беспорядке разбросанные на его столе. – А теперь, черт возьми, почему бы нам не заняться твоей поездкой в Париж? Разве ты не за этим пришел?
Уиндхем наклонился и взял одну частично расшифрованную записку. Он пробежал ее глазами и снова откинулся на спинку стула.
– Если Доннингтон не представлял серьезной угрозы, тогда кто?
– Возможно, кто-то из гостей Бетти, – улыбнулся ему Найджел.
– Боже мой! У тебя есть доказательства?
– Из бумаг Доннингтона становится совершенно ясно, что кто-то работал против нас в 1812 и 1813 годах. Пока мы старались укрепить союз с Россией, ложные сведения, сообщаемые царю Александру, едва не лишили нас его поддержки. После того как Александр все же выступил на нашей стороне, Наполеон самым загадочным образом узнал обо всех наших действиях. После падения Москвы копии донесений, которые мы отправляли из Парижа, попадали в руки французов, и это дорого нам обошлось во время важнейших сражений в Европе.
– Один из нас? Я не могу в это поверить, Найджел!
– Кому еще известны наши секреты в России и то, чем мы занимались во Франции? Мне хотелось бы думать, что какой-то незнакомец сумел проникнуть в нашу маленькую группу. В противном случае мы имеем дело с откровенным предательством. Это не может быть Бетти, а если это не лорд Трент и не Лэнс, значит, ты. А ты, в свою очередь, то же самое думаешь обо мне. Забавно, не правда ли?
Наконец Уиндхем ушел. Найджел откровенно поделился с ним своими соображениями и своим опытом. Больше он ничем не мог помочь ему. Майор должен был пробраться в Париж, установить связь с Мартином и приступить к созданию сети агентов для сбора сведений. Лэнс присоединится к нему чуть позже. Найджел на мгновение закрыл глаза. Проклятие! Он не мог подозревать в предательстве ни Ланселота Спенсера, ни Доминика Уиндхема. Бетти и лорд Трент тоже были вне подозрений. Тем не менее кто-то еще со времен Москвы передавал сведения французам. Боже мой, какая же грязная у него работа!
Найджел встал, потянулся и подошел к окну. Пока он, не поднимая головы, трудился в этой проклятой комнате, наступила весна. Он позволил своим мыслям на мгновение отвлечься. В траве желтели распускающиеся нарциссы… Какой умиротворенной выглядела Фрэнсис на крыше, когда грезила наяву! Даже тогда он хотел ее. Может, лучше просто переспать с ней, а там будь что будет? Черт бы его побрал – в этот момент его мозг нисколько не напоминал машину!
Послышался какой-то слабый звук. Найджел подошел к двери и рывком распахнул ее. По дому плыла музыка. Воспоминания хлынули потоком. Из-за спины на него с портрета безмятежно взирала мать.
Музыка не смолкала. Найджел замер. Он никогда не слышал ничего подобного. Сквозь хватающий за душу быстрый и четкий ритм пробивалась нежная мелодия. Она была похожа на затихающий в траве ветер, являясь частью целого, но все же не доминируя над основной мелодией. Ритм был совершенно чужим, ударения приходились на непривычные места, создавая впечатление рушившегося под напором смерча леса. Закрыв за собой дверь кабинета, Найджел взбежал по лестнице.
* * *
Треугольный корпус инструмента вибрировал под ее пальцами, изливая душу древней раги.[3] Фрэнсис сидела на стульчике от клавесина, скрестив ноги и повернувшись спиной к двери. Музыка струилась из-под ее пальцев.
54 
