Последние отзывы

  26  

— Я слышала, что они теперь подумывают о Тони Кертисе или Кирке Дугласе, — продолжала Карен. — Почему бы тебе сразу же не связаться с Заком? Название, по-моему, «Люди улицы». Продюсер — Оливер Истерн. Ты ведь знаешь Оливера?

Да, она знала Оливера. Он был воплощением Сэмми из фильма «Чем дышит Сэмми»— мелкий жулик и проходимец, которому крупно повезло. Росс и его не терпел. Но в любом случае, если Джордж Ланкастер считает Росса таким совершенством, почему он сам его не предложил?

— У Росса столько намечается! — ответила она неопределенно. — А если они подумывают о Кертисе и Дугласе, то вряд ли им требуется суперзвезда.

Карен умиленно засмеялась.

— Брось, Элейн. Не пытайся втирать очки мне. Я ведь знаю, где зарыты все трупы в этом городе. Россу необходим хороший фильм, и, возможно, это именно тот случай.

— Девяносто два… девяносто три… девяносто четыре… — Бадди отрывисто считал, а его руки то выкидывали, то опускали его тело. Отжимание. Сто раз в день. Так он сохраняет самую лучшую форму во всем городе. — Девяносто восемь… девяносто девять… сто! — Он вскочил на ноги, дыша почти спокойно.

Ангель восхищенно захлопала в ладоши. Она любовалась им каждое утро.

— Бадди, я люблю тебя! — пропела она. — Я люблю тебя бесконечно!

— Э-эй! — Он засмеялся. — Что за выходки!

— Просто я ужасно счастлива!

Она подбежала к нему, и он схватил ее в объятия. Ангель больше всего на свете любила приласкаться. С Бадди это всегда переходило в другое, но она ничего не имела против.

Но теперь он нежно отстранил ее.

— Быстренько поплаваю. А потом у меня важное свидание.

Помнишь? Я тебе вчера рассказывал.

Она ничего не помнила. Но ведь он всегда куда-то спешил.

Они жили в Голливуде уже две недели, и днем она его почти не видела.

— Дела, — объяснил он. — Ты же знаешь, детка, я был в отъезде. И теперь нужно две-три недели, чтобы все снова вошло в колею.

Ей очень хотелось, чтобы все вошло в колею поскорее, потому что она не могла дождаться дня, когда пойдет с Бадди в студию.

Она просто видела заметки в киножурналах: «Миссис Бадди Хадсон посетила своего мужа на съемочной площадке его последнего фильма. Какая чудная пара! Ангель Хадсон, актриса с будущим, говорит, что Бадди и их дом для нее на первом месте».

Ей представились четыре страницы цветных фотографий, посвященных им обоим. Бегут трусцой в одинаковых спортивных костюмах. Кормят друг друга мороженым. Смеются в горячей ванне.

— Бадди! — Она догнала его уже в дверях. — А ты скоро начнешь сниматься?

Он смотрел на ее откинутое лицо, широко открытые, полные обожания глаза. Пожалуй, он немножко пережал, убеждая ее, что он большая шишка в мире кино. Но кто же знал, что она поверит каждому его слову.

— Да уж надеюсь, детка. Я же тебе объясняю, меня долго не было, а у этого города короткая память.

— А! — Разочарование затуманило ее глаза.

— Но можешь не сомневаться: Дружок Бадди скоро оторвет ту еще рольку. Я ведь только что отказался от эпизода в «Привете». Роль не та. Я должен вернуться с чем-то особым, верно, красавица?

— Верно, Бадди. — Она уже снова сияла.

Он подумал, не отложить ли плавание. Заниматься любовью с Ангель было как возноситься на небеса. Но тут же подумал: «Нет, надо держать форму, тренировать мышцы, плавать, разгоняя злость, пока нарастающее ощущение бессилия не выйдет из всех пор». В городе уже две вонючие недели — и ничего. Ни фига, куда бы он ни обращался. Реклама. Фильмы. Телевидение. Ноль на палочке.

Шесть заведующих подбором актеров.

Шесть отказов.

Он — Бадди Хадсон! У него есть все. Почему они не вывешивают флаги?

Он сбежал по двум маршам лестницы к так называемому бассейну. В доме было двадцать две квартиры, и в каждой жили минимум два человека. День за днем сорок четыре тела плескались и резвились в грязной двадцатифутовой лохани, которую, видимо, никогда не чистили. Единственное достоинство тесной квартиры заключалось в том, что она была любезно предоставлена Бадди его приятелем Рэнди Феликсом и платить за нее не требовалось.

Рэнди пока в Палм-Спрингс возится с богатой вдовой и ее дочкой. И пусть возится еще сто лет, ежедневно молился Бадди. Час .был ранний, и он опередил остальных жильцов. На поверхности воды образовалась жирная пленка. Он сразу нырнул: стоило помедлить — и уже не хватит духа. Потом он начал кружить, точно дельфин, запертый в слишком тесном водоеме. Когда он добьется своего, у него будет самый большой и самый лучший бассейн во всем городе. Длинный, широкий, с прозрачной водой, и трамплином, и итальянской плиткой, и с работающим фильтром.

  26