Особенно,... 
27 
– Поговорим? – Марина скривила губы. – Можно и поговорить. Вы меня сориентируйте, о чем мы будем беседовать?
Валя улыбнулась, пожала плечами, не в силах в двух словах сформулировать то, для чего она пришла. Наконец она просто сказала:
– О вас. Я думала о вас все время.
– Да? С чего бы это? – недоверие Марины сменилось любопытством.
– Вы произвели на меня впечатление стойкостью, несгибаемостью.
– Может, я рисовалась, а зашла за угол и ревела белугой.
– Не думаю.
Марина хмыкнула, снова принимаясь за уборку. Она делала это машинально, проводя мокрой тряпкой по черным разводам от растаявшего снега. Маленькие грязные лужицы исчезали, оставляя чистые блестящие следы. Когда наконец все было закончено, Марина отлучилась на несколько минут в подсобное помещение и вышла оттуда уже переодевшись. Старенькое пальто серо-коричневого цвета, прибавляющее молодой женщине лет, войлочные черные полусапожки с «молнией»… И только зеленая косынка, завязанная на шее, немного освежала картину. Было ясно, что Марине не приходится задумываться над тем, что она надевает, – у нее нет выбора. Рыжие волосы были собраны в замысловатую прическу. Вероятно, она старалась для Вали. Сочетание зеленой косынки, рыжих волос и ярко-красной помады создавало впечатление, что женщина бросает вызов всему, что считается тонким вкусом. Белова поняла: у Марины нет возможности проявить свой, индивидуальный стиль, поэтому она выбрала кич, лишь бы не казаться жалкой. Валя смутилась. Наверное, это впечатление было явно написано у нее на лице, потому что Марина засмеялась.
– Да, это все еще я. На вещи «от кутюр» денег нет и в ближайшее время не будет. Пойдемте, Валентина Сергеевна, если вам не стыдно идти со мной рядом, – и, не дождавшись ответа, она направилась по коридору к лестнице.
– Пойдем, конечно, при чем здесь кутюр… – догнав Марину, ответила Валя. – Какая вы смешная.
– Смешная? – Марина оглянулась, награждая спутницу одним из своих уничтожающих взглядов. – Только не это. Я не могу выглядеть смешной хотя бы потому, что забыла, когда смеялась в последний раз от души. Как вас понимать?
– Я не хотела вас обидеть.
– А что вы хотели? – Марина ускорила шаг, торопясь выйти на улицу, где она могла, наконец, закурить. Разговор и постоянное «выкание» действовали ей на нервы. Она не понимала, о чем эта красивая, благополучная женщина может с нею говорить, а потому нервничала все больше.
Валя начала с того, что призналась – желание прийти в больницу возникло у нее совершенно спонтанно.
– Я не могу до конца понять этого, но вы настолько впечатлили меня тогда, у метро, что…
– Послушайте, – Марина достала пачку сигарет и жадно закурила на ходу. – Когда-то было предложение перейти на «ты». Можно это сделать сейчас, а то я чувствую себя в девятнадцатом веке и вот-вот начну делать реверансы?
– С удовольствием, – Валя оживилась. – Давай на «ты».
Марина улыбнулась, кокетливо поправляя прическу. И наблюдая за тем, как она это делала, Валя поняла, о чем можно поговорить для начала.
– У тебя такая необычная прическа. Как это тебе удалось?
– А я вообще люблю экспериментировать с волосами, еще со времен учебы в училище, – оживилась Марина. – Был в моей жизни романтический период, правда, очень короткий, когда хотелось каждый день выглядеть особенно. И я придумывала разные прически. Знакомые говорили, что у меня неплохо получается.
– Я тоже могу подтвердить, только вот… – Валя боялась сказать что-то критическое в адрес Марины, но природная честность взяла верх. – Единственное, что не сочетается с твоим обликом, – цвет волос. Почему рыжий? У тебя были такие красивые светлые волосы, природный замечательный цвет.
– Я всегда была серой мышкой. Что хорошего в моих пшеничных хвостиках?
– Себя нужно любить – это проверенный факт.
– Ерунда. Нет, я хотела хоть в чем-то стать похожей на нее. Это глупо, по-детски, но так я пыталась обмануть саму себя, – Марина закурила еще одну сигарету, прикуривая от тлеющего окурка. Она замедлила шаг и, зябко поведя плечами, покачала головой. – Я никогда не смогу вернуть ее. Она меня бросила, а я все еще скучаю. На последние деньги покупаю ей какие-то подарки, держу в морозилке мороженое – она его обожает.
– Кто, Марина? О ком ты говоришь? – неожиданный оборот разговора удивил Валю.
– Об Алисе, Алисе Захаровне Зингер, с которой ты работала в одном кабинете, а я с завистью каждый раз смотрела тебе вслед. Ведь ты столько времени проводила с моей Лялькой. Мы ведь выросли вместе, она мне как сестра. Ты не знала о нашей дружбе?
27 
