Особенно,... 
25 
Когда Лидочке исполнился год, это событие решили широко отметить. Гостей собрали у родителей Сергея – трехкомнатная квартира предполагала больше удобств, чем одинарка, в которой жили молодые Незвановы. После того как Сергей устроился на новую работу, совершенно не связанную со специальностью, полученной в институте, его материальное положение гораздо улучшилось, а значит, появились новые планы. Первым пунктом в них была покупка двухкомнатной квартиры. Пока, к его сожалению, это только проекты мечты, и Сергей, сидя за длинным столом в родительской гостиной, мечтал, чтобы поскорее и его дом стал таким же просторным, уютным. Родители предлагали молодым переезжать и жить у них, но Марина настояла на том, чтобы жить раздельно.
– Роднее будем, – ответила она Сергею.
– По-моему, предки относятся к тебе классно, – заметил Незванов.
– Именно для того, чтобы сохранить эти отношения, мы и поживем в квартире твоей тети, – Марина подошла к Сергею и поцеловала его. – Надеюсь, ты скоро сможешь обеспечить нам с Лидочкой более просторное жилище и, как минимум, наше.
Незванов таял от любого проявления нежности к нему. Он чувствовал себя счастливым и способным на любые подвиги, когда Марина вот так лукаво и призывно смотрела на него своими черными глазищами. У них вообще не возникало поводов для ссор. Только когда дело касалось дочки, Незванов все чаще говорил, что Марина балует девочку, на что она неизменно отвечала:
– Не балую, а люблю!
Ее девочка должна получить всю любовь и внимание родителей! Кому-кому, а Марине было известно, что такое равнодушие матери. Ее Лидочка будет купаться в любви и ласке. Никто и никогда не обидит ее, потому что она, мать, всегда защитит, предупредит, посоветует. Ее девочка, ее рыжее солнышко никогда не узнает, что такое быть одинокой и отвергнутой в собственном доме, даже если в нем появятся еще дети. Она не будет плакать по вечерам в подушку из-за того, что ей не пожелали спокойной ночи, не прочли сказку, не поинтересовались, как прошел день. Лида должна быть окружена заботой и вниманием. Поскольку Сергей целыми днями пропадал на работе, Марина сама следила за выполнением этого ею же заведенного порядка.
Незванов устал бороться со слепой материнской любовью, которую Марина обрушивала на их дочь. Он не раз пытался говорить с женой о том, что она может испортить девочку, вырастить ее избалованной эгоисткой, не считающейся ни с чьим мнением, но Марина удивленно поднимала черные брови и смеялась в ответ:
– Она такая маленькая, Сережа. Неужели ты думаешь, что она понимает значение таких взрослых слов, как «эгоизм», «мнение»? Она – маленький компьютер, живущий за счет своих нехитрых желаний. Почему она не может получить то, чего хочет? Она не просит луну с неба.
– Пока не просит. Она не нужна ей, – безнадежно отмахнулся Незванов. В его больших серых глазах застыло отчаяние. Он тоже любит дочку, но Марина всякий раз переливает через край. Он уже не понимает, чего она хочет от него, какого отношения к малышке? – Не сходи с ума, Машка.
– И слушать не хочу, – Марина действительно закрывала уши руками, качала головой. Она пропускала мимо ушей все, что касалось критики методов ее воспитания. – Кстати, ты обещал начать заниматься с ней йогой. Она не понимает, что это значит, но само слово ее очень привлекает. Ты не откажешь малышке в этом удовольствии? К тому же это полезно для здоровья.
– Обязательно. В субботу и начнем. Ты ведь знаешь, что в будний день у меня совершенно нет времени.
– Должно быть время, дорогой, – назидательно произносила Марина каждый раз, когда Сергей ссылался на цейтнот. – Речь идет о твоей дочери, заметь. В конце концов смысл нашей жизни в детях, их успехах.
Последнее время Сергей предпочитал не спорить с женой, тем более что несколько дней назад она сообщила ему невероятную новость – у них будет ребенок. Марина почему-то сообщила об этом вскользь, когда Незванов уже стоял в прихожей. Он подхватил жену на руки, поцеловал. Он знал, что у них еще будут дети. Марина всегда подчеркивала, что Лидочке нужны братья или сестры. Их будет трое-четверо, и ко всем она будет относиться одинаково тепло, с одинаковой материнской любовью.
– Я счастлив, – прошептал Сергей. – А Лидочке ты уже сказала?
– Нет, тебе первому. Я найду момент, чтобы поговорить с ней об этом. Мы должны проявлять к ней максимум внимания, чтобы она не почувствовала себя одинокой, заброшенной.
25 
