204 
— Да, конечно. — Она почувствовала, как что-то словно сжалось у нее внутри. Как будто она только что солгала и поняла, что не должна позволять себе этого; у нее нет никакого права заставлять Леона страдать, оттого что в ней по-прежнему пустота, как бы счастлива и довольна она ни была. Но она любит его, не представляет себе жизни без него, и поэтому, поцеловав его, она сказала:
— Да, я тоже хочу, чтобы у нас с тобой были дети.
— А Робер обвенчает нас прямо здесь, в Везле. Любовь моя? — Наклонившись к самому лицу Стефани, он целомудренно поцеловал ее в губы. — Ты выйдешь за меня замуж? Я ведь раньше никогда тебя об этом не спрашивал.
— Да, — снова ответила Стефани. — Да, да, я согласна. Но… не сейчас. Мы же еще не знаем, что мне удастся вспомнить. Может быть, стоит повременить несколько месяцев, год или еще немного? Какое это имеет значение, если мы все равно живем с тобой вместе?
— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, — тихо произнес он. — Не хочу ждать. Не хочу жить с тобой так, как сейчас. Ведь при такой жизни о создании семьи даже не задумываешься. Сабрина, я хочу, чтобы мы с тобой стали друг для друга всем, а не просто жили вместе. Я не стану тебя принуждать, скажу лишь, что я очень хочу, чтобы мы с тобой поженились.
Сказанное им окончательно убедило ее. Что бы ни ждало их в будущем, они все будут преодолевать вместе.
— Тогда нужно будет попросить Робера приехать в Везле, — сказала она.
— Сегодня вечером позвоним ему.
Выключив свет, они вышли из дома и заперли дверь мастерской. Спустившись по узкой лестнице, они отправились в тусклом свете единственного фонаря вниз по пустынной улице к своему дому. Леон распахнул калитку, и они вошли во дворик. На столике оливкового дерева, за которым они до этого ужинали, все еще горела свеча. Из окон их дома лился мягкий свет и окутывал золотистым сиянием гибкие ветви глицинии, вьющуюся по стене бугенвилию, розу, их лица, обращенные друг к другу.
— Я люблю тебя. И так благодарна тебе за то, что ты подарил мне любовь.
Он еле слышно рассмеялся.
— Это мне нужно тебя благодарить. Когда-то в жизни меня не интересовало ничего, кроме живописи, а все остальное отошло на задний план, казалось второстепенным, не столь важным. Благодаря тебе у меня появилось то, что важнее всего. Ты дала мне ощущение полноценности жизни.
Он отпер ключом массивную деревянную дверь, они вошли в дом и поднялись вверх по лестнице.
— А как же посуда? — пробормотала Стефани.
— Да, это очень важно, — с деланной серьезностью ответил Леон, длинными, тонкими пальцами расстегивая пуговицы ее белой блузки. — Вот ужас, что она осталась немытой.
Они легли в постель и принялись ласкать друг друга. Их страсть становилась все сильнее, с тех пор как они покинули Кавайон. Все, что связывало их раньше, казалось пустяком в сравнении с безумной любовью, которой они пылали друг к другу сейчас. Их тела сплетались в едином порыве в их собственном доме в городке, где их никто не знал. Позже, когда они лежали рядом, улыбаясь друг другу при свете лампы, Стефани поцеловала его и сказала:
— Знаешь, сейчас мне кажется, что мне больше ничего и не нужно. Если я так и не узнаю больше того, что знаю о самой себе сейчас, то, пожалуй, и не буду стремиться к этому.
— А, по-моему, так будет не всегда. Хотя это не имеет значения. Что бы ты еще ни узнала о себе самой, я не могу представить, чтобы наши с тобой отношения от этого изменились. Такую любовь, как у нас с тобой, нельзя убить. Она вечна. Господи, послушай, по-моему, кто-то звонит в дверь, а? Ведь в Везле все сейчас, наверное, уже спят.
Стефани немного испугалась.
— Может быть, это преследователи?
— Нет, нет, такого не может быть. Ты и сама это знаешь. Друг Робера наблюдает за нашим домом, рядом с ним не должно быть никого из посторонних. К тому же мы уезжали из моего дома в Гу, а не из Кавайона. Может быть, это какой-нибудь торговец? Не будем обращать на него внимания, ладно?
— Хорошо. — Но звонок раздался еще раз, потом еще, и Стефани почувствовала, что начинает дрожать.
— Нет, тут что-то другое. Что-то… что-то… Господи, что это на меня нашло?
Леон сел на кровати.
— Ты испугалась. Я сейчас спущусь вниз.
— Нет, я не испугалась, не в этом дело. Просто… — Она спрыгнула с кровати. — Я сама схожу. Это, наверное, ко мне.
Он удивленно вскинул брови.
— Откуда ты знаешь?
204 
