62 
Но эта прекрасная женщина не умерла: она молода, полна сил и энергии, пытается вновь обрести вкус к жизни. С нашей помощью, подумалось Роберу. Всем нам нужно быть очень добрыми и очень внимательными к ней; ведь от нас зависят все ее дни в настоящем, которые станут ее вчерашним, ее прошлым, зависит та основа, на которой она строит свое будущее. Мы можем дать ей ощущение безопасности и время для того, чтобы она стала новой Сабриной Лакост. Мы можем дать ей любовь. И если мы неуклонно будем следовать этой цели, она с присущим ей изяществом и вкусом вновь обретет себя, даже если прошлое никогда и не вернется к ней.
Все эти мысли молниеносно промелькнули у него в уме, и он заговорил, не успев повернуться к ней от духовки.
— По-моему, у меня есть экземпляр «Алисы». Я поищу. Это мудрая сказка, сочиненная одним английским математиком, который хорошо разбирался в человеческих слабостях, в том числе и в своих собственных. Если у вас после чтения возникнут вопросы, обращайтесь ко мне. Или к Максу, конечно. А теперь, дорогая, у нас уже все готово, я приберу на кухне, а вы пока переоденьтесь во что-нибудь нарядное. И как только Макс приедет, мы перейдем в библиотеку и там выпьем.
— Завтра мадам Бессе все уберет.
Он улыбнулся.
— Не сомневаюсь. Но я вторгся в ее владения, на кухню, и единственный способ сделать так, чтобы наша следующая встреча была приятной, — это оставить здесь все, как было. По возможности даже лучше, хотя с мадам Бессе мне тягаться сложно. Так что идите и приводите себя в порядок. Макс сказал, что будет в шесть, а он всегда точен.
— Вам он нравится, правда? — спросила Стефани. Ей не хотелось уходить.
— Очень. Он — человек своего слова.
— А вы знаете… — Она запнулась. — А вы знаете, чем он занят во время командировок?
— Мне он говорит, что занимается экспортом сельскохозяйственного и строительного оборудования.
— Вы в это верите?
— У меня нет оснований не верить. А вы?
— Не знаю. Он никого не подпускает близко к себе, я никогда не могу понять, о чем он думает.
— Он любит вас. Вы это знаете.
Стефани помолчала, помедлила секунду и сказала:
— По-моему, на самом деле вы не верите ему, когда он говорит, чем занимается.
— Сабрина, я не могу считать своего друга лжецом.
— Но вы же сказали: «Мне он говорит, что занимается экспортом оборудования».
— Ага! У вас острый ум, вы способны улавливать нюансы. Что ж, он в самом деле так мне говорит, и я не ставлю его слова под сомнение, но, по-моему, Макс — не тот человек, которого это могло бы устроить, поэтому мне кажется возможным, даже вероятным, что он занимается также и другими делами, которые привлекают его больше, чем строительное оборудование.
— Он говорил, что помогает деньгами вам и другим священникам по всему миру.
— Так оно и есть. У нас есть часть программ, которые для нас очень важны, и Макс помогает их финансировать. В сущности, я очень завишу от него из-за денег, которые он вносит. Речь идет о значительных суммах.
— Вы говорите о программах в области образования и профессиональной подготовки.
— Да, они рассчитаны на молодых и включают также поиск для них жилья, оказание помощи, чтобы они, в свою очередь, помогали родителям, младшим братьям и сестрам, прививали им навыки участия в политической жизни, если таковая существует.
— Если таковая существует?
— Во многих странах есть только диктаторские режимы.
— Значит, в случае с этими странами вы не даете им навыков политической деятельности?
— Нет, даем, но иначе. Сабрина, дорогая, если вы не приведете себя в порядок, Макс примет вас за шеф-повара, а не за хозяйку этого дома, а то и вовсе перепутает с мадам Бессе.
— Хорошо, сейчас иду, но я задала вам еще не все вопросы. По-моему, говоря о пище и кулинарии, вы объясняете все до мелочей, но стоит мне начать спрашивать о вас самом, как вы начинаете отвечать очень уклончиво.
— Ну идите же, — мягко попросил Робер. — День выдался на славу, мы вдоволь позанимались.
— О! — У Стефани вырвался жест разочарования. — Вы с Максом иногда такие скрытные.
Но, принимая ванну, она выбросила Робера из головы и стала думать о Максе. Его не было уже восемь дней, и дом с каждым днем становился все молчаливее. Что ж, я привыкла к нему, подумала Стефани, выходя из ванны и протягивая руку к банному полотенцу. Он — крупный мужчина и занимает много места. К тому же с ним интересно поговорить.
62 
