Особенно,... 
148 
Бринн сделала несколько шагов к окну и обратно, затем села на стул рядом с кроватью Алексы и не торопясь начала свой рассказ:
— Она была зачата в ту самую ночь, когда родилась Кэти, вскоре после звонка Джеймса, сообщившего о ее рождении. — Щеки Бринн слегка порозовели при этом весьма интимном признании, но оно было необходимой частью того, о чем Бринн собиралась сказать. — Мы со Стивеном решили никогда больше не пытаться, но та ночь стала предвосхищением нашего счастья, я полагаю, знамением чудесного появления Кэти. А потом Джеймс привез ее, и радость и любовь, пришедшие с малышкой в наш дом, сделали возможным то, что во мне зародилась и расцвела новая крошечная жизнь. Я действительно верю в это, Алекса. Я действительно верю, что эта здоровая девочка, это чудо во мне, появилась благодаря чуду Кэти. — Бринн глубоко вздохнула, готовя свое сердце к тому, что собиралась наконец произнести. — Благодаря Кэти и благодаря тебе, Алекса. Ведь она — твоя дочь, да?
Появившиеся в глазах Алексы слезы прежде всех слов утвердительно ответили на этот вопрос. Казалось, в палате было слышно, как бьется сердце каждой женщины. Наконец Алекса кивнула, глядя прямо в глаза Бринн, тоже наполнившиеся слезами, и через несколько мгновений прошептала:
— Как ты узнала?
— Я не знала, не была уверена до настоящей минуты. И не догадывалась, по крайней мере осознанно, пока с тобой не произошла авария. Роберт рассказал мне о загадочном звонке, который тебя так взвинтил, а также о своих собственных страхах, что у тебя от него есть какая-то тайна, в которой ты не признаешься. Все это каким-то образом соединилось у меня в одну цепочку, и вдруг всплыл твой образ и Кэти, когда я смотрела на тебя с малышкой на руках, но ты даже не замечала моего присутствия. Я знаю, ты старалась спрятать свои чувства, и, если бы не авария, не известно, когда бы я поняла, да и поняла бы вообще. — Бринн замолчала.
Несмотря на то что они со Стивеном уже тысячу раз все обсудили и пришли к согласию, даже несмотря на то что любящее сердце Бринн хотело этого, произнести необходимые слова ей было очень трудно. Но сострадание победило, и она наконец выдохнула:
— Теперь я точно знаю, Алекса. И мы со Стивеном хотим, чтобы Кэти была с тобой.
— О-о, Бринн, — простонала измученная Алекса, не веря своему счастью.
— Роберт любит Кэти, — продолжала золовка, желая высказать все приготовленные слова, чтобы убедить плачущую Алексу, хотя глаза последней говорили о том, что убеждать ее не нужно. — Для него совершенно не важно, кто отец Кэти. Он любит ее, как собственную дочь.
— Роберт и есть отец Кэти, — прошептала Алекса.
Бринн растерялась. С помощью Стивена она тщательно готовилась к разговору с Алексой, а затем и с братом… И такого поворота, конечно, не ожидала. Как и все, Бринн была уверена, что их любовь началась только этим летом, после ухода Роберта от Хилари, то есть через два месяца после рождения Кэти. Теперь же, когда Бринн узнала новые обстоятельства, сердце и глаза ее наполнили слезы не только сострадания, но и радости за брата.
— А он знает?
— Я сказала ему как раз перед твоим приходом.
— И вы решили никогда не говорить мне об этом? — тихо спросила Бринн, уже зная ответ.
И в последовавшие минуты взаимопонимания без слов, глядя друг на друга сквозь пелену непросыхающих слез, обе женщины осознали цену тех жертв, которые были готовы принести друг другу и тем тайнам любви, которые намеревались друг от друга хранить. В эти мгновения одна счастливая женщина поняла, что Алекса и Роберт твердо решили никогда не говорить ей правду о Кэти; а другая счастливая женщина поняла, что если бы Бринн когда-нибудь догадалась о ее правде — даже если бы не была награждена зревшим сейчас в ней чудом, — все равно обязательно пришла бы к Алексе…
— Я люблю тебя, — прошептала наконец Алекса. — Как я тебе благодарна!
— Я тоже тебя люблю и тоже тебе очень благодарна, — тихо ответила Бринн, затем поднялась и решительно заявила:
— Почему бы мне не позвать Роберта? Нам следует наконец составить общие планы.
Она нашла брата одиноко сидевшим в комнате ожидания без окон. Роберт, разумеется, даже не открыл свой портфель. Он сидел, обхватив голову руками, и казалось, окаменел.
— Роберт…
Он отрешенно посмотрел на Бринн, но взгляд его моментально стал изумленно-сосредоточенным: Роберт заметил беременность сестры.
Бринн смотрела на брата, посвятившего всю свою жизнь заботе о ней и до сих пор ее защищавшего, и нежно, с любовью сказала:
148 
