82 
— Ну что ж, приступим, — объявил Джеймс, входя в гостиную и протягивая стакан сидевшей на диване Кэтрин.
— Спасибо. Я попробую.
Отпивая под пристальным взглядом Джеймса дорогой напиток, Кэтрин смутилась и виновато улыбнулась, как бы извиняясь: «Возможно, я и не почувствую никакого эффекта. Возможно…»
Коньяк ударил по ее измученному бессонницей и болью телу мягкой, горячей волной: мысли Кэтрин стали легкими, а боль отступила. Ужасные челюсти, безжалостно терзавшие ее тело последние двенадцать часов, магическим образом разжались, и измученная Кэт вдруг почувствовала тепло, невесомость, удивительную смелость и даже оценила забавность ситуации.
— Лучше? — поинтересовался Джеймс, заглядывая в широко раскрытые глаза Кэтрин.
— Да. Просто не верится. Благодарю тебя. — Она поставила стакан на кофейный столик и объявила:
— Я готова к плаванию!
Джеймс с удовольствием взял бы Кэтрин на яхту. Но он знал, что возбуждающее действие алкоголя в сочетании с эйфорией от ощущения ушедшей боли вскоре уступит место усталости после бессонной ночи.
— Мне кажется, в постели тебе будет лучше, как ты считаешь?
Один волшебный миг в чудесных глазах Кэтрин стоял вопрос, словно она подумала, что Джеймс предлагает им пойти в постель вместе, и ответила на это предложение с желанием и радостью. Это было лишь мгновение, и, когда оно пролетело от взмаха длинных пушистых ресниц, Джеймс спросил себя, не было ли это лишь видением. Видением, заставившим его сердце бешено забиться.
— Да, — отозвалась наконец Кэтрин. — Кажется, так будет лучше.
— Позвони мне, когда проснешься, не важно, в какое это будет время.
— Хорошо. Только у меня нет номера твоего телефона.
— Ты поэтому не позвонила, чтобы отказаться?
— Нет. Я не хотела отказываться.
— Тогда потому, что подумала, будто мне нужно узнать у тебя об Алексе?
— Да. — Кэт отважно встретилась взглядом с Джеймсом и честно призналась:
— Но прежде всего потому, что хотела увидеться с тобой.
Перевалило за полночь, когда Кэт проснулась, отдохнувшая, посвежевшая и свободная от боли.
— Привет, Джеймс. Это Кэтрин. Ты сказал, я могу позвонить в любое время.
— Да. Как ты?
— Прекрасно. Я хорошо спала и чувствую себя теперь замечательно. Спасибо тебе.
— Отлично. Я рад. Чувствуешь себя настолько замечательно, чтобы разделить со мной поздний завтрак завтра… нет, уже сегодня? Я хотел предложить тебе прогулку на яхте, но метеорологи сугубо конфиденциально предупредили меня о надвигающемся шторме. Так как насчет того, чтобы отведать знаменитый на Лонг-Айленде поздний завтрак с шампанским? Приглашаю тебя в зал «Азалия» в Саутгемптонском клубе, а это означает, что мы можем прихватить наши матросские костюмы на случай, если погода после завтрака все-таки разгуляется…
— Пожалуй, мне лучше этого не пить. — Слегка улыбнувшись, Кэтрин провела пальчиком по хрустальному бокалу с шампанским, только что поставленному перед ней на столик, покрытый скатертью в розовую полоску.
— Ты отказываешься от шампанского?
— Вчера я поняла, что алкоголь делает меня излишне откровенной.
Джеймс усмехнулся, подумав о том, какую же из вчерашних «дерзостей» Кэтрин считает «излишне откровенной». Может быть, тихое признание в том, что она согласилась на встречу только потому, что хотела видеть его? Или же провокационный вопрос в сапфировых глазах, когда Джеймс предложил ей пойти в постель? Какая еще невысказанная тайна удерживает Кэтрин от шампанского? Быть может, ее собственная версия сложной истории отношений между сестрами Тейлор?
— Разве можно быть излишне откровенной?
— Мне кажется, — протянула Кэтрин, — что для некоторых откровений требуется время, прежде чем их можно высказывать.
— Да, я тоже так думаю, — согласился Джеймс, понимая, что еще рано рассказывать девушке всю правду о своих чувствах к ней.
Когда-нибудь, когда Кэт будет готова, Джеймс поведает ей об этой замечательной, радостной правде. И когда-нибудь, надеялся он, Кэтрин скажет ему о скрываемой правде, которая столь очевидно в отличие от его, радостной, таит в себе Глубокое беспокойство. «У тебя времени столько, сколько тебе нужно, милая Кэтрин, и, пожалуйста, знай, что ты можешь доверить мне все секреты своего сердечка».
— А знаешь, на самом деле вчера ты приняла очень мало алкоголя.
— Знаю.
Кэтрин понимала, что всего несколько маленьких глотков коньяка оказали магическое действие на ее боль. А как же насчет другой магии — теплых, возбуждающих волн чистой радости и чудесного легкого смеха, весело зажурчавшего в ее душе родником счастья? Такое волшебство, Кэтрин знала точно, никак не связано с алкоголем. Этим волшебством был сам Джеймс, нежный и заботливый. Его темно-голубые глаза излучали такое манящее тепло, а ласковая улыбка так и соблазняла освободиться от смущения и высказать все свои сокровенные тайны.
82 
