59 
— Говори, куда ехать, но не указывай мне, как это делать, женщина! — сказал он, обогнав наконец пикап. — Ты уверена, что хочешь попасть на эту ярмарку?
— Конечно! Ведь я не была на церковных распродажах тысячу лет! — воскликнула Энни. — Даю голову на отсечение, что там готовят жаренные на гриле отбивные. И естественно, сахарную вату. А ты бывал на таких мероприятиях?
— Мой дедушка Салливан частенько брал меня с собой на праздник Успения Пресвятой Богородицы в августе, — улыбнувшись, ответил Грейди. — Славное это было время! Интересно, ходит ли он еще на этот праздник?
— Вы с ним теперь редко встречаетесь? — спросила Энни. Грейди свернул налево, влился в поток машин и поехал в направлении большого зеленого поля, где уже стояло около сотни автомобилей.
— Да, очень. И все из-за моей работы, — наконец ответил он. — Похоже, что мы приехали.
— Как тебе не стыдно! — воскликнула Энни, вылезая из машины. — Когда я была маленькой, у меня не было ни дедушки, ни бабушки. Я страшно завидовала своей однокласснице, бабушка которой устраивала для детей чаепитие по случаю дня рождения внучки и брала ее с собой в магазин выбирать ей подарок. Жаль, что я недолго проучилась в той школе!
— Твоим родителям приходилось часто переезжать с места на место? — поинтересовался Грейди нарочито вежливым тоном.
Энни, с интересом рассматривавшая аттракционы, устроенные на игровой площадке рядом с ярмаркой, резко повернулась и сердито сказала:
— Если ты задумал выудить у меня информацию о моей жизни, Грейди, то я лучше вернусь домой.
— Я спросил без всяких задних мыслей, — заверил ее он. — Успокойся, ради Бога! Лучше пойдем посмотрим, чем это там так вкусно пахнет.
Энни глубоко вдохнула и, просияв от восторга, вскричала:
— Жареные свиные отбивные! Я так и знала!
Она схватила его за руку и потянула за собой через улицу.
Спустя полчаса, когда с двумя порциями свиных отбивных и пирогом с брынзой и картофелем было покончено, Грейди смотрел, как Энни отрывает от брикета длинные пушистые волокна сахарной ваты ярко-розового цвета и с наслаждением отправляет их в рот. Выражение лица у нее было такое, словно бы она вкушала пищу богов. Потом она облизывала пальчики и обсасывала их. И Грейди подумал, что предпочел бы подвергнуться самой изощренной китайской пытке, будь то пытка водой или муравьями, которых запускают на перепачканного медом беднягу, чем наблюдать за ее ротиком и языком.
Внезапно Энни схватила его за руку и потянула за собой к аттракционам, говоря на бегу:
— Послушай, Грейди, почему бы тебе не поучаствовать в какой-нибудь игре? Я хочу, чтобы ты выиграл для меня приз. Ради меня никто еще ни разу не стал чемпионом.
— В самом деле? — с удивлением спросил он.
— Да, представь себе. Если не считать призы, которые выигрывала я сама. Видишь вон ту плюшевую панду? Чтобы ее получить, нужно сбить мячиком три деревянные бутылки. Попробуй, у тебя наверняка получится.
— Не будь такой наивной, Энни! — усмехнувшись, возразил Грейди. — Здесь все устроено так, чтобы приз никому не достался. Мне так говорил мой дедушка Салливан, а уж он-то знает этих церковных хитрецов как облупленных.
— Лучше признайся, что ты струсил! — сказала Энни и облизнула пальчик, словно бы напоминая Грейди, что он собрался поиграть сегодня не только в обыкновенные игры. — Цыпленок-трусишка, цыпленок-трусишка! — поддразнила его она, притопывая ногами и прихлопывая себя по бокам согнутыми в локтях руками, словно крыльями. — Кудах-тах-тах!
Кто-то из стоявших рядом с ними людей рассмеялся.
— Ну, Энни, погоди! — воскликнул Грейди, сделав вид, что рассердился. — Веди меня к этим проклятым бутылочкам!
Энни оказалась азартным игроком и не удержалась от советов.
— Прицелься хорошенько, Грейди! И расставь пошире ноги, чтобы не упасть! — приговаривала она, потирая руки, пока он присматривался к кеглям, установленным на плоской доске в пятнадцати шагах от него. — Не надо бить по ним изо всей силы, главное, попасть в них мячом. Эх ты, мазила!
Грейди был не на шутку огорчен своим промахом. И как это он умудрился не попасть ни в одну из деревянных бутылочек? Он даже не задел их мячом! Это был промах чистой воды, но Энни могла бы и не объяснять ему это.
Грейди сам был заядлым игроком, обожал гольф и терпеть не мог проигрывать. Нет, он, конечно, мог стойко вынести свое поражение, был безукоризненно вежлив с победившим партнером, пожимал ему руку после матча и мило улыбался. Но все же всегда старался выиграть главный приз, а не довольствоваться вторым местом.
59 
