Последние отзывы

  36  

Встретились они уже как знакомые, и никакого стеснения в рыжеволосом мальчике директор школы больше не заметил. Спокойно вошел он, спокойно уселся на предложенный стул, лицом к директору и Дзержинскому, портретом висевшему на стене.

— Ну как?бодро спросил ученика Банов. — Как там, дома?

— Нормально, — ответил Роберт. Неудовлетворенный немногословием мальчика, директор решил поинтересоваться напролом:

— А мама как?

— Тоже нормально, — вяло отвечал ученик.

— Ну а она… мечтает теперь? — уже совсем в открытую спросил Банов то, что его больше всего интересовало.

— Кажется, нет… — ученик посмотрел, вроде бы пытаясь что-нибудь вспомнить, на потолок.

Такой ответ не порадовал директора школы. Даже, можно сказать, огорчил его и обеспокоил.

— Так что, совсем не мечтает?! — решил все-таки еще раз уточнить директор школы.

Мальчик уже более уверенно замотал головой.

— А скажи, Роберт, телефон у вас, кажется, есть? — спросил помрачневший Банов.

— Да-а…

— Дай-ка мне номер!

— Три ноль шесть семьдесят четыре…

Директор школы записал цифры на перекидном настольном календаре. После этого, снова обратив взгляд на мальчика, сказал: «Хорошо, иди!» Оставшись наедине с портретом Дзержинского и собственными мыслями, Банов стал пережидать рабочее время. Длилось это время медленно.

Потом в дверь постучали. Приходил учитель математических наук Зубровкин с предложениями по улучшению преподавания своих предметов. Предложения были записаны убористым почерком на десятке разлинованных рисовальных листков. Банов пообещал ознакомиться.

Еще какое-то время ушло на кипячение воды и заваривание чая. И таким образом, по мелочам, по многои маломинутным отрезкам этого самого времени рабочий день иссяк, исструился песком песочных часов, и только тогда Василий Васильевич Банов немного ободрился, словно почувствовал окончаниями коридорных нервов, как школа опустевает, как покидают ее ученики и учителя, и работники школьной кухни, и медсестра Валентина, и все прочие служители важного образовательного дела. И остается в этой школе в конце концов под самый вечер один-единственный человек, и этот человек — директор, хозяин этой школы, товарищ Банов.

Спустившись вниз и проверив, все ли ушли, а также не разрешив уборщице Петровне закончить мытье полов в ленинском зале, он закрыл школу изнутри и, вернувшись в свой кабинет, накрутил телефонный номер Ройдов. Там долго никто не брал трубку. Потом неприятный тонкий мужской голос — по-видимому принадлежавший соседу Шкарницкому — прокричал: «Что? Алло? Кто это?» — Позовите вашу соседку! — требовательно и зло произнес в трубку Банов, почувствовавший еще большую нелюбовь к этому сальному типу, живущему в одной коммунальной квартире с такой необычной женщиной.

Видно трубку на том конце грубо опустили на какую-то деревянную поверхность — в ухе у Банова раздался такой грохот, что он отвел трубку подальше. Потом уже другой, чуть простуженный, но приятный и знакомый женский голос спросил: «Алло? Алло? Говорите!» — Здравствуйте! — выдохнул в трубку Банов.

— Кто это? Кто со мной говорит? — не узнала его собеседница.

— Это директор школы… товарищ Банов…

— А-а! Здравствуйте! Что-нибудь у Роберта?

— Да нет… Я хотел… я хотел вас сюда пригласить на беседу…

— Когда? — деловито спросила женщина.

— Ну… если можно, то сегодня…

— Но уже вечер!

— Это ничего. Я здесь обычно допоздна…

— Хорошо… — сказала Клара Ройд. — Я только ужин Роберту приготовлю и приду.

Опустив трубку на телефонный аппарат, Банов почувствовал облегчение. За окном еще только зарождались сумерки, но город уже притих. Прерывистой стала еще час назад бывшая монотонной и постоянной музыка автомобильных моторов.

Некоторое время спустя снизу раздался громкий дежурный звонок, и Банов поспешил, чуть ли не побежал ко входным дверям.

Клара была одета в легкий жакет и узкую строгую юбку, доходившую до колен. В руках — маленькая черная сумочка, на голове та же прическа.

— Я пришла, — сказала она открывшему двери Банову. Они поднялись на второй этаж, зашли в кабинет. Там Клара Ройд села на место для посетителя и вопросительно глянула на директора школы.

Он тоже опустился на свой стул. Улыбнулся ей.

— Извините, что я вас вызвал так поздно, — заговорил Банов первым. — Я видел Роберта… и он мне сказал, что вы так и не мечтаете… Вот я и хотел спросить, так ли это?

  36