155 
— Мне нужна ваша помощь. — Он потянулся к рюкзаку, стоящему у него за спиной, и вытащил оттуда толстый коричневый конверт. — Я прошу вас отправить это по почте.
Клара наклонилась, пытаясь в свете костра разобрать адрес.
— Какие у тебя дела с этой столичной газетой? — Она молча пожевала губами. — Твоя бабушка избегала газет, как людей, которые лгут, боятся и что-то скрывают.
— Но это очень действенная вещь, — осторожно сказал Джейк.
Клара посмотрела на него, потом опять на конверт.
— Без обратного адреса.
— Здесь вообще нет ничего, что говорило бы, откуда оно пришло. И от кого.
Она взяла конверт потемневшими от табака пальцами, которые принимали младенцев, врачевали духовные раны и отгоняли ведьм от беззащитных душ.
— Если это связано с Александрой и ее родственниками, она все равно узнает.
— Ей неоткуда будет узнать. — Джейк выпрямился и с горьким удовлетворением посмотрел в огонь. Он сделает это тайно, из-за угла. Такой местью нельзя гордиться — он никогда не сможет открыть своего имени и рассказать всему миру о том, что сделала с ним Александра Вандервеер Ломакс — с ним и со всеми, кого он любил. Но он вполне может сделать ее жертвой ее собственных амбиций. А когда с ней будет покончено, им с Самантой уже ничего не будет угрожать. И Саманта ничего не узнает о его роли в этом деле.
И вот тогда они заживут спокойно и счастливо.
Глава 27
— Это для меня такая честь. Я счастлива, что вы согласились заехать ко мне. Если член семьи губернатора будет продавать через мою галерею свои работы — для меня это редкая удача! — Ярко одетая женщина так суетилась вокруг Сэмми, словно одно только ее появление способно резко повысить репутацию галереи.
Сэмми чуть улыбнулась, сжимая в руках объемистое портфолио так, что пальцы онемели. Итак, слово произнесено. Нравится ей это или нет, но высшее общество Пандоры ценит ее исключительно за то, что она связана с Александрой и Оррином.
— Вы не рассказали, откуда вы узнали обо мне, — обратилась она к хозяйке галереи.
— Как же? Разве я не говорила, что ваша тетушка буквально бредит вами? И вами тоже, разумеется, — дежурно улыбнулась она Шарлотте. Шарлотта стояла рядом с Сэмми в бесформенном розовом джемпере, скрывая свое отношение ко всему происходящему за темными очками. В руках она держала второй фотоальбом.
— Я думаю, — сухо бросила Шарлотта.
Хозяйка галереи посмотрела на нее вопросительно, а Сэмми — с явной угрозой. Шарлотта благоразумно закрыла рот. Тетя Александра бредит ими? Тут есть от чего встревожиться. Сэмми снова обратилась к галеристке:
— Уверяю вас, мои гобелены распродаются благодаря их собственным достоинствам.
Этот большой магазин на главной улице Пандоры был заполнен картинами и скульптурами. Сэмми оглядывала отполированный деревянный паркет, стены сдержанных кремовых тонов, точечные светильники, утопленные в потолке. Никаких работ местных художников. Примитив здесь неуместен. Исключительно высокое, искусство, то есть множество акварелей, на которых непонятно что нарисовано, и фарфоровые пузыри, именуемые почему-то «ню». На такие места у нее аллергия. Надо было надеть комбинезон и шапку с козырьком, как у трактористов. Вот это был бы шок! И какая реклама!
Да, забавно. Однако ей нужен рынок сбыта, нужна хотя бы видимость начала новой жизни. Это еще один способ показать Джейку, что все входит в норму.
— Итак, дорогая, — сказала галеристка, — что же у вас за гобеленчики?
Шарлотта высунулась вперед.
— Гобеленчики? — угрожающе повторила она. — Леди, ее гобеленчики, как вы изволили выразиться, — это уникальные коллекционные вещи. Список людей, которые покупают ее гобеленчики, включает в себя немало имен, которые вы знаете по титрам фильмов. Сэмми слегка отодвинула Шарлотту.
— В Калифорнии мои вещи очень хорошо раскупались.
Галеристка явно смутилась.
— Ну, я… я знала только, что вы — модель. — Она украдкой с ног до головы осмотрела Сэмми, и в глазах у нее появилось то выражение, к которому Сэмми за последние десять лет так привыкла. Что-то вроде: «Да, грим и свет творят чудеса».
— О, только руки, — коротко объяснила Сэмми. — Немного рекламы. Несколько фильмов. Знаете, если у актрисы толстые пальцы с обкусанными ногтями, для крупных планов рук приглашают меня.
— Это потрясающе! И единственное, что они снимают, — это ваши руки?
155 
