Особенно,... 
43 
Дон перестал спорить. Он никогда не заводил снова разговор об этом даже после того, как Анна прошла все тесты и осенью поступила в университет Беркли. Ему казалось, что она предала и принизила его и всех кто жил в Хейте, выбрав тот жизненный путь, который предназначали для них их родители. Девушка даже нашла работу, как будто показывая им, насколько она от них отличалась: работала официанткой в часы завтрака и обеда в ресторане рядом с университетским городком. По мнению Дона, Анна стала другой, и неважно, что она еще жила в Хейте, потому что проводила все время на третьем этаже и никто не видел ее, кроме Элинор.
Она еще спала на своем матрасе, а одежда была аккуратно сложена в коробки, но теперь у нее был письменный стол. Девушка нашла его в подвале, почистила, отполировала и с помощью нескольких друзей принесла его и еще старый стул от пианино на третий этаж. Потом купила настольную лампу, тетради и карандаши в магазине «Вулворт» и разложила их на столе в строгом порядке. Один только взгляд на них заставлял ее чувствовать себя студенткой. И здесь она занималась каждый вечер, до поздней ночи, склонившись над книгами в маленьком кружке света от лампы в то время как остальные бродили по комнате, разговаривали между собой, слушали музыку и, наконец, засыпали. Анна едва слышала их. Она слышала только слова тех книг, которые читала.
– Это слишком большая работа, – сказала Элинор на Рождество, бросая книги, которые принесла домой на каникулы, на стол Анны. – Действительно ли я хочу так много трудиться? Или кто-то еще? А тебе это нравится, правда? Все – от и до.
– Большей частью, да, – сказала Анна, почти извиняясь. – Это так интересно, складывать отдельные части, чтобы вещи приобрели смысл. Это самое лучшее в учебе.
Элинор покачала головой.
– Я просто не могу вникнуть в это. – Она раскрыла одну из своих книг. Единственное, что я знаю, это то, что я просиживаю задницу, изучая алгоритмы и революционные войны, а на кой черт все это?
Анна мрачно посмотрела на нее.
– Ты собираешься бросить?
– Боже, Анна, это сверхъестественно, как ты видишь людей насквозь. Вообще-то, да... я подумываю об этом.
– Ты не могла бы подождать? Только закончить этот курс? Это всего лишь до мая.
– Какая разница?
Анна посмотрела на свои книги и стопки бумаги, исписанные ее четким почерком.
– Я понимаю, каждый относится к этому по-разному. – Она улыбнулась Элинор. – Может быть, я боюсь остаться одна в университете.
– У тебя там много друзей.
– У меня там знакомые.
– Хорошо, у тебя будет много друзей. И потом однажды в ресторане ты будешь подавать обед привлекательному, преуспевающему бизнесмену, который стоит кучу баксов, и он увезет тебя в своей карете и будет вечно заботиться о тебе и... – Элинор замолчала. Их глаза встретились. – Я рассуждаю, как моя мать.
– Я думаю, ты готова ехать домой.
Она услышала тоску в своем голосе при мысли о доме.
– Я буду так скучать по тебе.
– Эй, я не исчезаю, ты знаешь. Я еще даже не совсем решила.
Анна изучающе посмотрела на ее лицо.
– Ты собираешься домой на Рождество.
– Я тебе этого никогда не говорила.
– Да, но это же очевидно.
– Боже, я терпеть не могу быть ясной и понятной. Ну, это только визит. Я думала нагрянуть неожиданно. Рождество такое большое дело для них, ты же знаешь. Не для меня, мне наплевать. Но они, в самом деле, придают этому такое значение, а я не была с ними в эти дни за последние два года – даже не прислала рождественской открытки – а для них это так много значит...
Анна серьезно кивнула.
– Очень хорошо с твоей стороны сделать это для них.
– Вот что я надумала. А мне о многом надо подумать, и может быть, легче думать там, чем здесь. Я думаю, что сама не знаю, чего хочу. Все казалось таким простым, когда я приехала сюда, а теперь перемешалось. Я правда люблю тебя, Анна, но ты изменилась, знаешь. Похоже, я тебе больше не нужна, как раньше. И я чувствую себя очень одиноко в Беркли, как будто я не на своем месте. И не знаю, где мое место, думаю, мне нужно решить, где оно. Где на самом деле я хочу быть и что хочу делать.
– Тогда, мне кажется, тебе нужно быть дома с людьми, которые помогут это решить.
– Ты вправду так думаешь? Честно, как перед Богом? Я не хочу убегать из Хейта, ты знаешь; я убежала из дому, чтобы приехать сюда, и ужасно глупо будет бежать снова в обратном направлении.
– Ты не убегаешь. Ты едешь домой, чтобы составить план действий на оставшуюся жизнь.
43 
