Особенно,... 
72 
Конечно, сердце Холли слишком долго томилось в печали и скорби, но во время встречи с Джейсоном Коулом в ней внезапно зародились совершенно иные счастливые и оптимистические, чувства. Холли обрадовалась им, хотя в глубине души подумала, что это может убить ее. Трепещущее, переполненное эмоциями сердце может в любую минуту не выдержать.
Поэтому когда это произошло, Холли нисколько не удивилась. Бившееся на пределе возможности в течение последних двух недель, сердце внезапно остановилось, принеся Холли громадное облегчение от того, что все, ее земные страдания наконец закончились...
Но уже через несколько мгновений она поняла, что сердце ее обмануло – оно не остановилось, а просто вернулось к спокойному, даже слегка замедленному, ритму, в котором билось все семнадцать лет, прожитые в изолированном мире небольшого сельского домика на Аляске; в Кадьяке.
Сердце Холли снова билось так, словно она вернулась домой. Но ведь на самом деле она все еще была в Лос-Анджелесе и ей предстояла новая встреча с Джейсоном Коулом, чтобы обсудить наконец окончание фильма по ее роману «Дары любви».
Накануне Джейсон пообещал, что не станет менять ни слова, если Холли сама этого не захочет. И все же она была уверена в том, что во время новой встречи он непременно захочет узнать, почему писательница так настаивает на счастливом конце, и это приводило ее в отчаяние.
Уезжая из Кадьяка, Холли захватила с собой целую кипу бумаг, относившихся к ее роману. Там были документальные сведения о больших тиражах, и хвалебные рецензии газет и журналов, и поразительные цифры стабильно больших продаж, и даже письма от восхищенных читателей. Она хотела сразить Джейсона этим фактическим материалом, доказывавшим невероятный успех романа именно в таком виде, в каком она его задумала. Предвидя его аргумент о том, что счастливый конец слишком уж романтичный и даже притворный для настоящей саги о войне, Холли была готова ответить тем, что как раз именно его стремление добавить горечи является избитым приемом всех кинорежиссеров мира. Каждый стремится показать страдания и лишения. Почему бы хоть раз не показать победу любви?
Но в глубине души она прекрасно понимала, что человек, получивший накануне «Оскара» по семи номинациям, спокойно выслушает все ее аргументы и философские доводы, но поймет, что истинная причина все же осталась для него тайной. Поймет и попросит быть с ним искренней до конца.
А Холли не может выполнить его просьбу.
Она не сможет сказать Джейсону Коулу, что не хочет смерти Саванны потому, что для нее она была не вымышленным персонажем, а живым человеком, подругой, как, впрочем, и все остальные герои ее книг.
Он решит, что она просто спятила!
И будет прав.
Она действительно спятила. Только сейчас Холли поняла это с пугающей ясностью. Это было не буйное помешательство, а тихое и медленно прогрессирующее безумие. Она тешила себя иллюзией настоящей жизни, но на самом деле она давно уже не принадлежала ей, существуя в вымышленном ею же самой мире. Разве это не было безумием? С каждым днем Холли все реже выходила из дома, все реже задумывалась о том, что происходит в реальном мире.
Наверняка Джейсон заметил ее странности, но счел их милыми и трогательными. Пожалуй, он даже был заинтригован ее эксцентричностью, приписав одежду и прочие атрибуты ее странному увлечению модой шестидесятых годов. Но Холли отлично знала, что дело было не в увлечении и даже не в эксцентричности ее характера! Ее платье было красноречивым свидетельством того, насколько сильно она выпала из действительности, насколько глубоко ушла в свое безумие.
Холли не хотела, чтобы Джейсон узнал об этом.
– Мисс Пирс уехала сегодня рано утром, мистер Коул, – ослепительно улыбнулась девушка за регистрационной стойкой отеля Бель-Эйр, но, заметив огорчение на лице знаменитого режиссера, слегка смутилась и добавила: – Мисс Пирс оставила для вас записку.
Взяв запечатанный конверт, Джейсон отошел в сторону. На улице ярко светило солнце, воздух был напоен дурманящим ароматом гардений. Когда Джейсон вышел из отеля, его встретил веселый птичий гомон.
Сделав глубокий вдох, режиссер медленным шагом направился по дорожке к пруду. Кроме него, в саду никого не было. Разумеется, в отеле было полным-полно постояльцев, но в девять часов утра, после затянувшейся далеко за полночь церемонии вручения наград Академии киноискусства, за которой последовал роскошный банкет с большим возлиянием шампанского, все еще сладко спали.
72 
