Особенно,... 
20 
– И кто же вам поверит, Трикси? – спросил герцог, открывая дверь в холл. – Моя тетя приедет сюда до наступления сумерек, а мои слуги чрезвычайно лояльны. Мое слово будет против вашего. И не забывайте, я уже встретил Елену. Девочке не грозит прослыть педанткой. Будет не слишком сложно убедить близнецов, в чем заключаются их интересы и что для них будет самым лучшим. Нет, – закончил он свою речь, улыбаясь, когда Трикси поднялась и с поникшей головой направилась к выходу. – Я думаю, что вы в конце концов согласитесь с моим планом.
Он протянул руку, чтобы схватить ее за локоть и удержать на мгновение.
– Я позабочусь о девочках, я обновлю все наряды, я устрою девочкам выход в свет и позволю вам остаться с ними до их замужества, вместо того чтобы открутить вам голову. Я сделаю все это для вас и дочерей моего врага. Но предупреждаю вас, мисс Сторбридж, если хоть одно слово о том, что случилось с тех пор, как лорд Уильям ворвался в дом на Халфмун-стрит и до сегодняшнего разговора, достигнет ушей моей тети, все вы окажетесь на улице без моей поддержки. Я ясно выразился, Трикси?
– Как же вы собираетесь объяснить своей тете, почему мисс Евгения и Елена оказались здесь? – спросила Трикси. Она боялась поднять голову, чтобы он не увидел в ее глазах беспокойство, вызванное его близостью. – Я ведь должна знать это, если мне предстоит проинструктировать девочек, что можно, а что нельзя говорить.
– Трикси, я скажу тете, что вчера вы привели девочек к моей двери и попросили помощи, поскольку Сомервилль убежал, оставив вас без единого пенни. Моя тетя хорошая женщина, но, к сожалению, не обладает выдающимся умом. Она поверит тому, что я скажу. В ее глазах я буду героем, самоотверженным джентльменом, который сжалился над тремя бедными женщинами. Я могу считать себя ответственным за ваше тяжелое положение, поскольку спугнул Сомервилл я. Вот так, Трикси, вы верите мне?
– Не думаю, что вас интересует, верю ли я, Гарри.
Рука герцога наконец отпустила ее локоть.
– Напротив, Трикси. Меня очень интересует, о чем вы думаете. Особенно учитывая то, к чему уже привели ваши размышления.
Трикси повернулась, взглянула на герцога, уже открыла было рот, чтобы что-то сказать, но, покачав головой, отвернулась.
– Что? – с вызовом произнес Глинд, каждое его слово резало как кинжалом по ее сердцу. – Никакого последнего слова? Никакого великолепного плана? Почему? Трикси, вы разочаровываете меня. Неужели так легко одержать над вами верх и оставить за собой последнее слово?
«Да, это было легко», – призналась себе Трикси, бросаясь на кровать. Подперев подбородок руками, девушка наблюдала за сгущавшимися сумерками. Больше всего ее беспокоило, что она не видела выхода из всего этого.
Она целый день радовалась и поздравляла себя с блестящей победой над герцогом Глиндом. Ее план выдержал битву между самоуверенным, красивым герцогом и ней, бедной, трудолюбивой женщиной без власти и перспектив.
Это была битва Давида с Голиафом, и победа, хоть и короткая, была очень сладка. Но теперь все кончено, и она даже не подозревала, что в ее прекрасно продуманном плане были недостатки и лазейки. Он взял ее план и перекроил по-своему, для собственной выгоды, и она, восхищаясь его изобретательностью, одновременно ненавидела его за высокомерие. Если бы только она родилась мужчиной, если бы у нее было богатство и положение, если бы только…
– Если бы только он не был так красив, – закончила она, прислоняясь щекой к атласному покрывалу. – Если бы только был способ превратиться в великолепную молодую особу и ослепить его своей красотой, остроумием, щедрым приданым. Тогда я была бы с Гарри на равных, соблазнила бы его, заставила отдать свое сердце и растоптала бы его своей туфелькой так, как он разрушил мою мечту о независимости.
Трикси долго лежала поперек кровати, пока не пришла Лэси и не возвестила, что обед подан в комнате близнецов.
– Иду, дорогая Лэси, – с широкой улыбкой ответила Трикси, быстро поднимаясь с кровати.
Она пересекла холл, чтобы насладиться хорошим обедом, счастливо болтая с близнецами об их удаче, замечательном Сезоне, который их ожидает в Лондоне, тщательно подбирая слова, пока близнецы не поверили, что их приезд сюда был давно запланирован.
Для всех Трикси выглядела веселой, благодаря своей с таким трудом обретенной способности скрывать истинные чувства. Трикси Сторбридж мудро использовала время, валяясь поперек кровати в своей комнате, – у нее снова появился блестящий план.
20 
