Особенно,... 
29 
«Ничего, я выживу», — машинально подумал Лукас. Он знал, что справится. И все же тихо признался вслух:
— Мне это не на пользу.
Это было не только признание, но и предупреждение. Он хотел, чтобы это смешное, милое создание помнило: никому не пойдет на пользу попытка совать нос в его отношения с дьяволом, на которую до сих пор не решалась ни одна живая душа. Ни у кого не возникало такого желания, да Лукас бы и не позволил. Он щедро наделял любовниц своими неутомимыми ласками, своей жаркой страстью. Но не более того.
Впрочем, его любовницам хватало ума не лезть дальше положенного. Они и сами отлично чувствовали опасные границы мрачной бездны.
И только эта портниха из детских сказок — это воздушное видение из голубого и огненно-рыжего — выслушала его, не моргнув глазом и не подумав испугаться. Она лишь встревожилась… из-за него.
— У меня сложилось ощущение, что этот маньяк на редкость сильная личность, — продолжал Лукас свое признание-предупреждение. — Может быть, он окажется настолько силен, что мне будет достаточно просто прослушать запись.
— Но если вы услышите живую беседу — вероятность успеха будет больше?
— Да.
— Значит, нам необходимо… — «все время быть вместе?» — найти более просторное помещение?
— Оно уже найдено, — произнес Лукас, про себя, удивляясь, когда он успел принять такое решение. — Остается только позаботиться о том, чтобы до завтрашнего вечера вы переехали туда и перевели свой телефон.
— До ночи. Этот тип предпочитает самые темные часы.
— Тьма ему на руку. Если вы успеете закончить сборы, я мог бы перевезти ваши вещи прямо с утра.
— Хорошо. Утром мне как обычно идти на работу?
— Да.
— И я…
— Я слушаю. — Я не знаю, как мне одеться.
— Одеться?
— На работу. Что мне надеть и как убрать волосы? «Что мне надеть, Лукас?» — эхом зазвучали в его памяти похожие вопросы. Вопросы об одном и том же, но разные женщины задавали их по-разному. «Что вам нравится, лейтенант? Черный цвет? Или бронза? Короткая юбка в обтяжку? И скажи наконец, Лукас, как мне уложить волосы?» Какие же они были разные!
— Простите, я не совсем понял, что вас смущает?
— Вплоть до воскресенья я постоянно выглядела так, как положено ведущей. Это считалось лучшим вариантом, подходящим для Нью-Йорка. И никто не возражал.
— Даже вы?
— Ох… — вырвалось у Гален. Она растерянно пожала плечами, не зная, что сказать. — После воскресного репортажа я сдалась. Мне кажется важным ваше мнение о том… что сейчас будет более подходящим.
— Одевайтесь так, как вам нравится.
«Пусть твои кудри остаются на свободе, Гален Чандлер! Можешь не расставаться с варежками, голубым тренировочным костюмом и ярко-розовыми носками. А главное — ни в крем случае не забывай про свое бирюзовое пальто!»
— И, Гален, я бы хотел еще раз попросить вас не открывать двери посторонним.
— Я поняла.
Пожалуй, теперь все необходимое было сказано, но что-то еще не давало ему покоя. Примитивное, жестокое, сугубо мужское чувство собственника заставило его вкрадчиво добавить:
— Не открывайте вообще никому. Кроме меня.
Глава 8
Отправляясь на работу утром в пятницу, она лелеяла согревающее грудь новое чувство. Непривычное чувство защищенности. Над Манхэттеном нависало мрачное серо-стальное небо. Небо цвета его глаз. Как будто Он следит за ней, караулит каждый ее шаг и ни на миг не оставляет без присмотра.
Впервые за прошедшее время Гален осмелилась поднять глаза и заглянуть в лица людей на Пятой авеню. И оказалось, что не все они радостно улыбаются и кажутся довольными собой. Гораздо чаще ей попадались грустные, растерянные лица. Как будто в этом городе всеобщего благоденствия и успеха на одна она столкнулась с неудачами.
Гален оказалась на «Кей-Кор» незадолго до девяти часов. Манхэттенский Женский Убийца не поленился раззвонить о своем ночном интервью по всему городу, и ее появление этим утром было встречено необычной шумихой.
— Ты на коне, Гален, — буркнул Уолли и неловко пожал плечами. — Да, наверное, так оно и есть. Ты на коне.
— Наверное? — возмутилась Вивека. — Да это же будет репортаж века! Уолли попал в самую точку! Удача с тобой, Гален!
— Так держать, детка! — подхватил Адам.
— Я, конечно, всем вам благодарна, но на самом деле я тут ни причем!
И Гален опасливо покосилась на Поля, ожидая увидеть на его физиономии если не презрительное удивление, то, уж во всяком случае, ехидство. Но оператор выглядел каким-то подавленным и непривычно задумчивым — он так ничего и не сказал.
29 
