74 
Не предполагая, что за ней могут наблюдать, Альбина не контролировала выражение лица. Такое случалось с ней не часто. Она так привыкла продумывать каждый шаг, каждую улыбку, каждый жест, что такое поведение было для нее не характерно. Зная, что на нее устремлен внимательный взгляд Маргариты Петровны, она вела бы себя еще более раскованно, еще более уверенно. Никогда нельзя показывать, что ты в панике. Тогда все пропало. Тебя мгновенно отправят в клан неудачников. Таких избегают, жалеют, в душе презирая.
– У меня все получится, – выезжая на оживленную дорогу, твердила себе Альбина.
Дождь усиливался. Дворники еще справлялись с потоками воды, но, если еще немного наподдаст, будет «весело». Альбина включила радио. «Шансон», так любимый Дмитрием, она не слушала принципиально. Какая-то местная радиостанция всегда нравилась ей разумным сочетанием музыки, новостей, рекламы. Найдя ее, Альбина утонула в чарующих звуках голоса Сары Брайтмен. Дома в музыкальном центре стояла пластинка Сары – подарок Дмитрия. Он всегда знал, чем ее порадовать. Ее вкусы были ему известны. Дарил подарки не по случаю, а по настроению, очень часто, не всегда дорогие, но обязательно такие, чтобы доставить ей удовольствие. Шахов подчеркивал, что жизнь одна и быстротечна.
– Нужно уметь радоваться каждому дню, отличать плохое от хорошего. Это важно.
Он любил изрекать судьбоносные, по его мнению, мысли. Она была готова терпеть это чудачество. К тому же особых неудобств оно не приносило. Камнем преткновения стало его идиотское желание прославиться как талантливому писателю. Альбина, знавшая Шахова не первый год, была удивлена. То, что муж удачливый бизнесмен, хороший психолог, выдающийся мастер выгодных сделок, Альбина не отрицала, но писательство никогда не числилось в списке его достоинств.
– Приди в себя, Дима, – посмеивалась Аля. – Ты сколько книг за свою жизнь прочел? Пальцев на одной руке хватит? Куда тебе писать? Смешно, ей-богу.
Начались ссоры. Свое недовольство недоверием жены Дмитрий выплескивал в придирках. Альбину было трудно вывести из себя, но Шахов, кажется, поставил целью нервировать ее по поводу и без. Тогда Альбина выбрала тактику молчаливого наблюдателя. Больше никаких комментариев. Терпеливо, день за днем она будет следить за крушением наполеоновских планов Шахова. Он сломается. Не выдержит. Это не может продолжаться бесконечно. Мужчины рано или поздно пасуют. Шахов еще будет рыдать у нее на плече. Она примет его покаяние. Ну, зарвался. С кем не бывает? Но судьба распорядилась по-своему. Дима не собирается раскаиваться, потому что у него все получилось! Поверить невозможно.
Дождь усиливался. Альбина остановилась на красный сигнал светофора. Провела пальцем по прохладному стеклу. Осень. Любимая пора Дмитрия. Раньше он с удовольствием бродил с зонтом, прислушиваясь к шуму падающих капель. Она, как верная подруга, составляла ему компанию, в душе мечтая поскорее оказаться дома. Шахов не замечал подвоха. Он верил, что она с ним по зову сердца. Альбина вздохнула. Она никогда до конца не понимала его. Впрочем, Дмитрия это мало волновало. Он четко следовал своей теории о том, что жизнь коротка, и умел извлекать удовольствие из самых привычных событий. Даже из дождя умудрился сделать культ. Удивительная способность придавать любой мелочи масштабность. Чем сильнее дождь, тем большее удовольствие получал Дмитрий. Идеальный вариант – ливень с громом и молниями.
– Неконтролируемая сила, которая обрушивается сверху, делает тебя зависимым, ничтожным, – мечтательно глядя вдаль, объяснял Шахов. – Ты и стихия.
– Твое ничтожество и ее величие?
– Что-то в этом роде. Ты только вдумайся в происходящее. Какая силища! Одни ломаются, другие счастливы чувствовать себя частичкой бесконечности.
– А что чувствуешь ты? – Ей всегда было интересно, что он думал на самом деле.
Порой все его пафосные выступления оказывались отрывками чужих высказываний. Дмитрий как бы заигрывался, легко выдавая чужие мысли за свои. Этот грешок Альбина тоже ему прощала. Она без труда узнавала фразы из слышанных ими по телевидению, но не подавала вида. И все для того, чтобы притупить бдительность Шахова и знать то, что он думал на самом деле. Только муж был еще тот фрукт. По собственной инициативе он откровенничал крайне редко.
– Ты не ответил, Дима.
– Забудь. Просто поток сознания. Без комментариев. – Нет, он никогда и ничего не говорил просто так. Не хотел снисходить до разъяснений.
74 
