Особенно,... 
80 
— Это произносится «Заилль».
— Я и не думал, что у него вообще есть родственники, сказать по правде. Только девочки. Много девочек, счастливый су…
— Что ж, у него есть я, — поспешно сказал я, оглядываясь и пытаясь понять, куда мне идти и как меня еще унизят — заставят раздеться или обыщут все полости тела. — Но только я и есть. Нас всего двое осталось.
— Вам нужно пройти по этому коридору и вы попадете в другую приемную в конце, — сказал охранник, предвосхитив мой вопрос, когда с формальностями установления моей личности было покончено. — Там за стойкой сидит девушка, вам нужно попросить ее вызвать Томми по громкой связи. Он ведь знает, что вы придете, да?
Я кивнул, поблагодарил его и пошел по коридору, на который он мне указал. На стенах висели огромные фотографии в рамках — я понял, что это актеры сериала, нынешние и прошлые. У каждого было по два имени, напечатанных под рамками, — настоящее и персонажа, а также годы участия в сериале. Я почти никого не узнал, за исключением пары человек, которых видел в ситкомах лет двадцать назад или в нынешних таблоидах. В конце коридора висел темный, мрачный снимок моего племянника с подписью «Томми Дюмарке — Сэм Катлер — 1991 — ». Я с минуту смотрел на него, невольно гордясь успехом племянника, и даже слегка улыбнулся. Фото было профессиональным, его умело отретушировали; никто, даже Томми, не мог выглядеть настолько хорошо, однако смотреть на него было приятно. Я толкнул дверь и представился секретарше, она быстро куда–то позвонила, затем предложила мне присесть. Просидел я несколько минут. Все это время она почти не поднимала на меня глаз и шумно жевала жвачку — привычка, которая всегда меня крайне раздражала.
Открылась другая дверь и вошел мой племянник; застенчиво посмотрел в мою сторону, почти не отрывая глаз от пола. Когда он появился, секретарша выпрямилась, прилепила комок жвачки себе за ухо и принялась барабанить по клавиатуре компьютера, украдкой поглядывая на звезду.
— Томми, — сказал я, готовясь к худшему, когда он подошел ко мне. — Боже мой! Что с тобой стряслось? — На нем были линялые синие джинсы и тесная черная футболка, подчеркивавшая грудь и сильные загорелые руки. Я изумился, как человек в такой хорошей форме мог вляпаться в неприятности: судя по его левому глазу, моего племянника недавно избили — веко не поднималось, вокруг расползалась безобразная лиловая припухлость. Щека пламенела, уголок губы разорван, на подбородке засохшая струйка крови. — Как это?..
— Все в порядке, дядя Матье, — сказал он, ведя меня к двери, из которой появился минуту назад. — Со мной все в порядке. Это случилось сегодня утром. Карл узнал о том, что происходит между мной и Тиной, он поджидал, когда я вернусь домой, закатил мне взбучку. Так что расслабься. Я выжил.
— Карл… — повторил я, пытаясь сообразить, знаю ли я этого человека, поскольку он произнес его имя так беспечно. — Это Карл сделал с тобой?
— Понимаешь, Тина беременна, — продолжил он так, словно это самая естественная вещь на свете. — И мы, разумеется, не знаем, кто отец — Карл, я или новый бармен из местного паба, а тест мы не можем сделать, потому что у Тины какое–то странное генетическое отклонение, и если мы попытаемся узнать, это может травмировать ребенка или что–то в этом роде. Поэтому придется ждать, пока он не родится. Довольно интригующая ситуация, судя по всему.
Я уставился на него, не понимая, о чем он, черт возьми, толкует, и только потом до меня дошло.
— Карл, — с облегчением рассмеялся я. — Он ведь твой родственник, верно?
— Что–то вроде. Он приемный сын второй жены бывшего мужа моей матери. На самом деле мы не родственники, но фамилия у нас одна. Сэм Катлер, Карл Катлер. Люди думают, что мы ближе, чем на самом деле. Мы никогда не были близки. Он обижен на меня за…
— Пора начинать смотреть твой сериал, — снова сказал я, должно быть, в сотый раз, прерывая монолог его персонажа. — Никак не могу запомнить, кто все эти люди.
— Поэтому ты сегодня здесь, — сказал Том, и мы вошли в декорации, которые я пару раз случайно видел по телевизору: гостиная в стандартном домике Катлеров в лондонском Ист–Энде.
— Две минуты, Томми, — сказал маленький бородатый человек в наушнике; проходя мимо нас, он фамильярно похлопал моего племянника по бицепсу.
— ОК, можешь посидеть вон там. — Том показал мне на кресло в углу. — И сиди тихо. Я только закончу сцену, а затем я весь в твоем распоряжении.
80 
