109 
– Что с тобой? – вскинулась Мишель.
Боже! Три идиотки, вот кто они такие! Джада готова была пристукнуть себя на месте.
– Беременным нельзя поднимать тяжести. Прости, я совсем забыла.
– У тебя есть заботы поважнее, – с трудом выдавила Энджи и сползла по стене на пол. Мишель упала на колени рядом с ней:
– Чаю хочешь?
– Нет, спасибо, я просто посижу. Уже проходит.
Джада тоже опустилась на пол. Все трое молча смотрели друг на друга, и впервые за последние бесконечные двадцать четыре часа Джада почувствовала, что приходит… нет, возвращается в себя.
Она покачала головой. Что за странное ощущение, когда душа твоя возвращается в тело!
– Картинка та еще, – усмехнулась она. – Кто бы со стороны увидел. Жалкие мы с вами, одураченные простофили, девочки! Ну-ка, как по-вашему, кто из нас самый увечный? Чей муженек расстарался лучше всех?
– Твой, – хором ответили Энджи и Мишель. Неизвестно почему Джаду разобрал смех. Горловое бульканье постепенно превратилось в самый настоящий хохот. Мишель изумленно округлила глаза, но в конце концов не выдержала и захихикала. Последней присоединилась Энджи. Они заливались, держась за животы, прыскали, стонали и снова покатывались со смеху, пока Джада не выдавила, утирая слезы:
– А вот и нет! По-моему, Фрэнк моего переплюнул. Улыбка Мишель сразу растаяла, и Джада решила, что та опять кинется защищать подлеца.
– Может, ты и права, – неожиданно согласилась Мишель и перевела взгляд на Энджи.
– Сколько уже? – спросила она, кивнув на ее живот.
– Два с половиной месяца. Кажется.
– Я один раз делала аборт, – после долгой паузы призналась Мишель. – Забеременела от Фрэнка еще в школе и… Никак нельзя было рожать.
Джада заморгала. Надо же! Семь лет они дружат – и Мишель не обмолвилась ни словом.
– И я, когда забеременела в третий раз, пошла в больницу и договорилась насчет… чтобы прервать. С Клинтоном все уже было плохо, денег не было, – говорила Джада и не верила собственным ушам. Неужели она делится такими подробностями с двумя белыми, обеспеченными женщинами, с детства не знавшими ни моральных, ни материальных проблем? Но у тебя ведь никого нет ближе их. Мы женщины, а это сближает сильнее, чем цвет кожи разъединяет. Может быть, всем женщинам стоило бы сплотиться – и послать так называемый сильный пол подальше?
– Я боялась, меня выставят из банка. Мы бы не выжили без моей работы. А потом… потом я поняла, что хочу этого ребенка. Но, уж конечно, я не для того рожала Шерили, чтобы ее воспитывал кто-то другой! – Она посмотрела на Энджи. – Что думаешь делать?
– Думаю, нужно позвонить в больницу. Только мне страшно туда идти. – Энджи отвела взгляд. – А не идти еще страшнее. – Она уронила голову на колени.
– Мы тебе поможем, – сказала Мишель.
– Какого черта! – добавила Джада. – Мы тебя отведем.
– Это совсем не больно. – Мишель запнулась. – То есть… физически не больно.
ГЛАВА 39
«Если бы дела сами собой испарялись, когда тебе плохо!» – думала Энджи, обводя взглядом горы папок и ворох сообщений на своем столе. Дело Джады она завалила, завтра ей предстоит аборт, но это не дает права на передышку от тех драм, что приводят несчастных женщин в Центр.
Маме Энджи так и не рассказала ни о беременности, ни о решении избавиться от ребенка. Не то чтобы она стыдилась аборта или боялась осуждения Натали – просто такие новости легче сообщать, когда все уже позади. Общество, советы и даже сочувствие Натали чаще всего приносили облегчение, но порой подавляли.
Энджи только что закончила беседу с девушкой, отчим которой присвоил себе недвижимость ее покойной матери. На очереди была еще одна клиентка – и тоже с проблемой похищенного дома. В тот момент, когда Энджи придвинула к себе папку, чтобы получше познакомиться с новым делом, дверь отворилась, и в кабинет вошел Майкл.
– Дела идут? – спросил он.
Энджи лишь неопределенно пожала плечами, и Майкл устроился на стуле напротив.
– Пережить провал в крупном деле непросто; главное – не опускать рук. Ну а новая квартира как? Обживаешься?
Ха! Энджи подумала о коробках и пакетах Джады, загромоздивших углы гостиной, и собственном полнейшем безразличии к обустройству нового жилья.
– Потихоньку. В стиле первых поселенцев.
Она не собиралась посвящать Майкла в подробности своего неожиданного соседства с клиенткой Центра. Не он ли советовал «держать дистанцию»? Майкл – хороший юрист, преданный своей профессии, однако сам он упорно «держит дистанцию», а значит, не одобрит столь тесную дружбу коллеги с клиенткой, пусть даже и бывшей. Мужчины… Они вообще совсем другие. Исключить эмоции из дела – для них это запросто. Работа есть работа – и только.
109 
