Особенно,... 
36 
Улыбнувшись после короткой паузы, она закончила выступление:
– На сегодня все, следующий выпуск телевизионных новостей вы увидите завтра. Спасибо за внимание.
Она улыбалась до тех пор, пока не погасли красные огоньки камеры, и уступила место в эфире программе коммерческого канала.
«Какая-то чертовщина», – подумала Дон о представленном сюжете и навсегда забыла о нем, потому что это была одна из тех многочисленных историй, которые ей так часто доводилось читать на телевидении, даже не вникая глубоко в суть текста. Хотя Дон Дэнверс понравился этот материал, так как он был довольно забавен, она все-таки не сочла нужным обременять им свою память.
Но нельзя сказать, что сюжет прошел незамеченным, он привлек внимание многих.
– Неправдоподобно, – промолвил Ник, наблюдая за телеэкраном, с которого Дон Дэнверс вещала о Рамоне Джексон. Он был занят приготовлением обеда под бдительным оком Валери. – Черт возьми этих телевизионщиков с их шутками!
– Что за шутка? – лениво спросила Валери.
Теперь, когда впервые за последний месяц квартира Ника была в их распоряжении на целый день, а то и на два, Валери, провалявшись в постели до обеда, чувствовала себя заторможенной и сонной. Медленно потягивая вино из бокала, она почти не глядела на экран телевизора.
– Ты только послушай, – сказал Ник, повторив для Валери заключительные слова Дон Дэнверс. – «…Будет ли разрешено не имеющим никакого отношения к науке жителям посещать инженерный факультет имени Ефелреда и питомник человекообразных обезьян».
– Питомник человекообразных обезьян? О чем это они? – полюбопытствовала Валери.
– Это была просто шутка, – ответил Ник. – Но болван, написавший такой сюжет для новостей, не ведал об этом. Как это к ним попало? И где они нашли такую карикатуру? Похоже, это уже другая шутка.
– Интересно, имеет ли Сибилла какое-нибудь отношение к этому материалу? – поинтересовалась Валери. – Она пишет истории для одной из передач последних новостей этой телекомпании. Я, правда, не припомню, какой именно. А что ты имел в виду, сказав, что это шутка?
Скрестив руки и облокотившись на стол, Ник начал рассказывать:
– В Саннивейле живет замечательная 99-летняя старушка Рамона Джексон, энергичная и с чувством юмора, которая обещает дать уйму денег на постройку инженерного факультета. Некоторое время она размышляла над тем, кому отдать предпочтение, склоняясь сперва к фирме КЭЛТЕКС, а потом, выслушав доводы декана инженерного факультета Лиля Вилсона, решила отдать деньги Стэнфорду, тем более что Университет обещал ухаживать за ее питомцами. Троих студентов, в числе которых был и я, пригласили на обед по поводу заключения контракта с Рамоной Джексон. Нашему декану хотелось, чтобы студенты-старшекурсники участвовали в обсуждении проектов. Лиль, как одержимый, работал над проектом здания, и мы помогали ему в этом. Но большую часть работы выполнил Лиль.
– А при чем тут человекообразные обезьяны?
– Простые обезьянки. Я даже не знаю, какой дурак первым назвал их человекообразными? У Рамоны в оранжерее живут четыре маленькие обезьянки. Похоже на то, что никто из членов ее семейства не собирается брать животных в случае смерти их кормилицы. Скорее всего, придется пристроить их в зоопарк или куда-нибудь еще. На одной из встреч с ней в Университете, во время обсуждения проекта факультета, возникли разногласия по некоторым мелким вопросам строительства. И миссис Джексон заявила, что если дело и дальше будет тянуться с такими проволочками, она перебросит нанятых ею архитекторов на постройку здания, в котором будут жить ее обезьянки, и назовет его именем любимого питомца Ефелреда Нерешительного. Быстро сделав набросок плана строительства, Рамона Джексон передала его вице-президенту, и вся компания, от души посмеявшись над этой шуткой, снова принялась за обсуждение.
– Именно эта история прозвучала в новостях? – спросила Валери. – Вроде бы слово в слово, а все выглядит совершенно иначе.
– Вот именно. И зачем, не разобравшись, лезть в чужие проблемы? Рассказывая о реальных событиях, они, как идиоты, приносят постоянные извинения за возможные искажения, а здесь все с точностью до наоборот! Рамона Джексон – очень гордая женщина. Четыре поколения семьи Джексон жили здесь. Поэтому Рамона тратит много времени и сил на сохранение и поддержание своего доброго имени и хорошей репутации всех членов семейства Джексон, живых и мертвых. У нее прекрасное чувство юмора, но она, конечно, расстроится, узнав об этом сообщении. Она может стать всеобщим посмешищем, и тогда уж точно предпочтет компанию КЭЛТЕКС, а наш Университет лишится бабушкиных миллионов… Черт бы всех их побрал! – и, схватив апельсин, он с силой швырнул его в раковину. – Лиль, как с ребенком, носился с проектом этого здания, и все мы чувствовали ответственность за это дело, мы сроднились с ним, стали его частицей. Вроде бы и мы уходя что-то сделали для alma mater, – сделав еще несколько шагов, Ник остановился. – Нужно позвонить Лилю, может, он сумеет снова организовать встречу с миссис Джексон и постарается «успокоить общественность».
36 
