Особенно,... 
48 
Сознание ответственности за. драгоценный опытный самолет – творчество конструктора, труд всего заводского коллектива – заставляло его сдерживать себя, не выходить из рамок заранее продуманных действий. Садясь в кабину нового самолета, Чкалов становился собранным, сосредоточенным, молча выслушивал напоминания о конструктивных особенностях машины и о связанных с ними мерах предосторожности.
Во время испытательного полета ему предстояло подмечать недостатки машины и, самое главное, правильно определять их причины. При этом надо было быстро ориентироваться буквально во всех свойствах самолета, в работе его многочисленных приборов. От качества проведенных в воздухе испытаний, от точности проверки машины в целом и всех ее деталей в отдельности, наконец от правильных выводов зависела дальнейшая судьба нового самолета.
– Конструктор ждет от летчика-испытателя правильно поставленного «диагноза», – говорил Чкалов.
Он всегда считал, что летчик-испытатель не должен ошибаться ни в своих выводах, ни в своих советах конструктору, так как даже маленькая ошибка может вызвать тяжелые последствия. В армию должны поступать только тщательно проверенные машины, обладающие высоким потолком, скоростью и маневренностью.
В то время на заводе «доводился» поликарповский истребитель-биплан «И-15» с мотором воздушного охлаждения. Валерий Павлович полюбил эту маленькую краснокрылую машину. Подняв ее в воздух, он с особенным удовольствием вычерчивал в небе замысловатые рисунки сложных фигур, не забывая зорко следить за тем, как ведет себя машина.
Однажды под конец испытаний Чкалов набрал высоту и, потеряв скорость, ввел самолет в штопор. Наблюдавшие с аэродрома за полетом заводские работники любовались смелостью и мастерством летчика, но когда машина скрылась за расположенными невдалеке корпусами больницы, подумали в тревоге: «Сейчас в землю врежется!»
Со страхом ждали они взрыва. Однако послышался гул мотора, и в тот же миг истребитель, сверкнув крылом, выскочил из-за крайнего корпуса.
Зрители облегченно вздохнули, но скоро страх снова обуял их: на пути низко идущего самолета стоял ангар.
Десятки глаз, не отрываясь, следили за машиной. Лица людей были бледны от волнения.
Между тем летчик взял горку и перескочил через ангар. Посадив самолет, Валерий Павлович поспешил к присутствовавшему на испытаниях директору завода и громко отрапортовал:
– Машина ведет себя хорошо!
И сразу напряжение упало. На лицах появились улыбки, раздался смех, посыпались шутки.
Валерий Павлович умел не только великолепно летать, но и «подбирать ключи к человеческим душам». Его любили за жизнерадостность, душевную теплоту и даже нежность, которые он часто скрывал от постороннего взгляда за суровым выражением лица, насмешливым тоном и резкими манерами.
* * *
Среди летчиков-испытателей у Валерия Павловича было много друзей. Часто встречался он с летчиком Степаном Супруном. Супрун был большой, сильный, красивый человек, в воздухе очень смелый, а на земле сдержанный. К авиации у него, как и у Чкалова, был не просто профессиональный интерес. Оба они любили свое дело страстно, оба бредили новыми самолетами, новой авиационной техникой.
– Конструкции наших самолетов теперь совсем другие стали, с них словно шелуха спала, – гудел бас Чкалова. – Хожу и любуюсь, какие произошли перемены. Исчезли подкосы и растяжки, округлился фюзеляж, убралось шасси, прикрылся вырез для кабины летчика, внутрь спрятались бомбы и пулеметы. Снаружи не видно ни мотора, ни радиатора, гладкими стали крылья. Красота!
– Верно, Валерий, – откликался Супрун. – И полетаем же мы с тобою!
Как-то разговор перешел на новый истребитель Поликарпова «И-16».
Валерий Павлович восхищался его оригинальными аэродинамическими формами.
– Редкое сочетание: скорость большая и маневренность отличная. За такой самолет армия спасибо скажет.
– Из-за этой машины у тебя был бой с конструктором и директором завода? – спросил Супрун.
– Из-за нее, – немного смущенно ответил Валерий Павлович.
В памяти у него всплыли недавние события.
Поликарповский истребитель решили снять с испытаний совсем. Сам главный конструктор признал, что машина опасна для жизни летчика. Еще раньше к такому же выводу пришла комиссия.
Когда Валерий Павлович узнал об этом, он в первый момент просто растерялся, а потом обозлился. Как можно отказываться от такой чудесной машины! Правда, она была не без греха, – он сам чуть-чуть не разбился насмерть, испытывая ее.
48 
