61 
Он загрузил себя так, что его день был расписан «от» и «до». Родителям показалось совершенно невероятным, что в таком жестком графике работы он еще умудрился познакомиться с девушкой. Наташа вошла в его жизнь быстро, неожиданно, и Сева решил, что такие встречи не происходят часто. Родители каждый день слушали его рассказы о том, как она прекрасна. Потом настал волнующий момент их знакомства. Обе стороны оказались удовлетворены: Наташе понравились родители Севы, а им пришлась по душе спокойная, приятная девушка, серьезная и рассудительная не по годам. Было ясно, что дело идет к свадьбе. Так и случилось: поухаживав около двух месяцев, Сева сообщил, что намерен жениться. Наташа со своей стороны поставила об этом в известность своих родителей.
Покупка новой квартиры состоялась практически накануне свадьбы. Обставив ее по своему вкусу, молодожены уехали в Египет проводить медовый месяц. Для Наташи это была экзотика, о которой она только могла мечтать, ну а Сева уже не в первый раз был за границей. Он был рад, что Наташа счастлива, и обещал, что такие путешествия станут нормой их жизни. Он вообще часто говорил о своих планах, в которых было место успеху, благополучию, достатку. А однажды он поделился с Наташей самыми сокровенными мечтами, над воплощением которых уже начал работать. Оказалось, что он давно пытается найти себе работу программиста за границей. Кажется, что-то начало продвигаться в этом плане.
Наташа внимательно выслушала Севу и согласилась, что было бы здорово настолько изменить их жизнь. Однако в свою очередь она призналась, что ждет ребенка. Эта новость привела Каратова в восторг.
— Скоро у меня будет все, о чем может мечтать мужчина! — целуя жену, сказал он. — Уходишь в академку. Год растим сына, а за это время все, я думаю, решится с моей работой в Штатах.
Наташа никогда не подвергала сомнению то, что говорил Сева. Может быть, потому, что мама всегда прислушивалась к мнению отца и никогда не принимала ответственных решений, не посоветовавшись с ним. Может быть, потому, что Сева был старше, и ей интуитивно хотелось ему полностью доверять. Это касалось и мелочей, и вещей, принципиальных. Иногда ей казалось, что она перебарщивает, но Наташа ничего не могла с собой поделать. Она заметила, что муж еще никогда не ошибался. Его предвидение будущего, отношение к настоящему выдерживало проверку временем. Поэтому, когда она услышала, что Всеволод настроен на рождение сына, то была уверена, что о дочке не может быть и речи. И то, что за год утрясутся все проблемы и бумажная волокита с будущей работой, — тоже приняла как уже осуществленную реальность. Теперь пришло время убедиться в том, что Сева никогда не бросает слов на ветер.
Единственное, что не вписывалось в планы Каратова — разрыв между родителями жены. Он совершенно разбалансировал то, что создавало надежный тыл.
Теперь реакция его тещи могла быть непредсказуемой. Юлия Сергеевна находилась в состоянии, подобном реабилитации после серьезной болезни, а им, детям, пришлось нанести ей неожиданный удар. Сева знал, что в сложившейся ситуации может даже потерять те прекрасные отношения, которые успели сложиться между ним и Юлией Сергеевной. Она могла обидеться на него, перестать воспринимать как своего друга. Они именно дружили, поддерживая друг друга в трудный момент. По крайней мере, когда у него был кризис, связанный с рождением ребенка, она смогла поддержать его, а он в не менее трудный момент для нее ставит ее перед фактом отъезда дочери и внука. Юлия Сергеевна, конечно, не готова к такому развитию событий. И объяснять ей, что они решились на этот шаг ради Андрюши, ради его благополучия, ради того, чтобы не увязнуть в рутине бесконечных нарушений закона в созданном механизме бизнеса, бесполезно. Она не услышит и не воспримет ни одной причины. Сева знал, что и ему предстоит нелегкий разговор с Юлией Сергеевной, но предпочел, чтобы начала эту тему Наташа. Все-таки родная дочь, близкий человек. От нее и плохое воспримется не так болезненно.
— Как же так? — только и могла произносить Юлия Сергеевна в ответ на новость.
Наташа лишь тяжело дышала в телефонную трубку, ругая себя на чем свет стоит за то, что не решилась приехать и сказать все глаза в глаза. Это была элементарная трусость, бегство от материнского взгляда. А пока она стыдила себя, призывая на помощь все аргументы, которые они обсуждали с Севой, реакция Юлии несколько изменилась:
61 
