115 
– Надеюсь вы не будете возражать, если я курю?
Он знал ее, он был уверен, что знал. Ему были знакомы ее жесты, ее голос. Это в самом деле сводило с ума, с одной стороны, он как будто знал ее раньше, с другой – он никогда ее не видел. И если видел, то как он мог забыть ее? Ему очень не хотелось прибегать к заезженной фразе, но он ничего не мог поделать.
– Я где-то, кажется, вас видел, – сказал Марти. – Не встречались ли мы раньше? Вы кажетесь мне очень знакомой.
Бетани с бокалом вина у губ, подавилась, поставила свой бокал, чуть не пролив его, и стала откашливаться, чтобы прочистить горло.
– Слишком крепко? – спросил Пол, и постучал ее по спине. Лайла улыбнулась, подняла свои дивные брови в ответ на вопрос Марти, это движение говорило само за себя.
– В школе для девочек у Вестлэйка? – спросила она. И отвернулась, как будто ей было скучно. – К сожалению, я должна сказать «нет». Мы никогда не встречались. – Но прибавила, снова посмотрев на него, как будто она чуть не позабыла о правилах приличия: – Очень мило, что вы спросили об этом. – «О Господи», устало подумал Марти. Он смотрел, как она потягивает свой коктейль, держа бокал за ножку. Это удлиняло ее пальцы, и он почувствовал жар при мысли о том, что еще может обхватывать ее рука. Но он все еще пребывал в полном тумане.
– Вы где-нибудь играете? Я уверен, что где-то вас видел. – Она была очень знакома ему… и все же своеобразна.
– Единственное, чем я не хочу заниматься, так это быть актрисой. Мама пыталась заставить меня, но я…
– Эй, мы договорились об этом сегодня не говорить, – напомнил Пол Марти. Он стал изучать меню. – Итак, Бет, чего бы ты хотела?
Бетани только на секунду отвернулась от Марти и Лайлы. Она понимала, что не может себе этого позволить. Марти еще несколько минут изучающим взглядом всматривался в Лайлу, не обращая внимания ни на Пола, ни на Бетани.
– А чем занималась ваша мама, Лайла?
– В каком смысле? – промурлыкала она.
Он засмеялся. Ему нравилась эта женщина, и он видел, что рядом с ней и Пол стал почти как прежний. Только Бетани в этот вечер было не по себе. Она почти не поддерживала разговор. Что же, подумал он, почти сочувствуя ей, она теряла шанс, который бывает раз в жизни. Любой на ее месте был бы не в себе.
Марти улыбнулся Лайле и перебросил мячик беседы через сетку.
– В смысле свободы, погони за счастьем. И в смысле чековой книжки – или она сразу родилась богатой?
– Она родилась бедной, но стала богатой. А я родилась богатой и намерена такой и оставаться. Но я еще не придумала, что для этого мне следует делать. У мамы был талант. А я просто похожа на нее. – Движением головы она сделала знак официанту, чтобы он наполнил ее бокал.
Марти обалдел от того, что ему был знаком этот жест – вычурный, почти театральный, и все же такой естественный. Лайла взглянула на него.
– А вы родились бедным и стали богатым, и Пол родился бедным и стал богатым, потом опять бедным, и снова богатым, – сказала она, легонько толкая Пола в бок. Она рассмеялась низким мурлыкающим смешком.
– Ты бы смогла играть, Лайла, я всегда тебе об этом говорил, – сказал Пол. – Твоя мать тоже не во всем всегда действовала правильно, помнишь? Уж я-то знаю. А ты точно такая же. Даже когда она была совершенно на мели, мне было гораздо труднее заставить ее взять роль, чем заставить продюсера взять ее на роль.
Тогда и пролился свет. Конечно! Сходство было не только с матерью, но и с ее легендарным отцом, слишком красивым для мужчины. Марти улыбнулся, поставил бокал на стол и сказал:
– Дочь Терезы О'Доннел. – Он был почти смущен. Все было бы гораздо легче, если бы Лайла не делала из этого тайны. Она явно не подходила к распространенному типу дочки, у которой «мама звезда».
– Я бы предпочла, чтобы люди говорили, что она мать Лайлы Кайл, но все никак не придумаю, как этого добиться. Во всяком случае, я также дочь Керри Кайла, – обведя глазами стол, она сказала, ни к кому определенному не обращаясь. – Я умираю с голода. Может, кто-нибудь зарежет для меня жирного теленка?
– «Дни и рыцари», тысяча девятьсот сорок девятый, – сказал Марти. Это была реплика из первого фильма Терезы. Она играла в нем водевильную танцовщицу.
– Тысяча девятьсот сорок восьмой, – поправила Лайла. – Но откуда вы знаете? Этот фильм немного устарел для такого современного человека, как вы. – Он увидел удивление на лице Лайлы.
– Он был снят в сорок восьмом, но вышел только в сорок девятом.
115 
