Особенно,... 
346 
Когда миссис Мак Элрой открыла дверь, чтобы уйти, там стоял еще один страж безопасности. Дверь за ней закрылась. Тереза могла слышать, как эта квалифицированная и энергичная женщина давала ему указания.
Как только они остались одни, Робби плюхнулся в кожаное кресло и погрузился в молчание. Тереза стала ходить по комнате, открывая и закрывая дверцы шкафов, пока не нашла то, что искала. Она выбрала бутылку отличного бренди из запасов доктора Стерна и с бутылкой и стаканами в руке опустилась на диван напротив Робби. Она свернула пробку, налила себе полный бокал и все еще с бутылкой в руке выпила его до дна. Наконец Тереза поставила бутылку и бокал на кофейный столик и задышала, словно была под водой.
– Соберись, Тереза. И объясни мне, что, черт возьми, происходит.
– Не рычи на меня! Я и так весь вечер была паинькой и делала все, как ты хотел. Ну, вечер окончен. Я заслужила выпивку в таких обстоятельствах. Я и тебе советую выпить, ты бледен, как привидение. Не хватало, чтобы ты хлопнулся в обморок.
Тереза налила себе еще стакан и стала потягивать из него. На лице ее было угрюмое, но отрешенное выражение.
– Ну, надежды теперь нет.
– Ты слышала, что сказала миссис Мак Элрой? Лайла еще жива. Тереза покачала головой, выходя из своего далека:
– Я говорю не о Лайле. Нельзя ли на минутку подумать обо мне? Что я пережила? Что теперь будет со мной? С моим будущим?
Робби уставился на Терезу, затем в дверь настойчиво постучали. Тереза слышала, как охранник спрашивал кого-то, затем открыл дверь и впустил молодого врача.
Он явно нервничал и был официален. Белый халат был в крови, и в руках он держал листок бумаги. Врач прошел через комнату и без всяких вступлений обратился прямо к Терезе.
– Мне надо поговорить с вами наедине, – настойчиво сказал он.
– Она жива? – спросил Робби.
– Да, – кивнул врач, а затем обратился к Терезе: – Мы должны поговорить.
Тереза перевела дыхание и ответила доктору:
– Вы можете говорить при мистере Лаймоне. Он один из моих старейших и ближайших друзей. В чем дело, доктор? – Тереза сделала вид, что понятия не имеет, о чем пойдет речь.
На мгновение врач потерял самообладание, но быстро собрался.
– Лайла Кайл – ваш ребенок? Вы ее настоящая мать?
– Да, – ответила Тереза.
– Тогда я должен попросить вас подписать исправленное разрешение на операцию. Такое же, как и раньше, но с исправленным полом.
Доктор сделал паузу, посмотрел на Робби и продолжил:
– Вы ведь конечно знаете настоящий пол своего ребенка. Робби едва верил свои ушам.
– Что? Что он, черт подери, говорит? О чем вообще идет речь? Тереза сделала Робби знак рукой, чтобы он замолчал, и потом отрывисто ответила доктору:
– Да!
– Итак, вам было известно, что Лайла Кайл на самом деле мужчина, а не женщина?
– Да, – снова сказала Тереза.
– Что? – взвизгнул Робби, но на него не обращали внимания.
– Не стоит говорить, что это ничего не изменит в нашем стремлении спасти ее… хм, его жизнь. Но по очевидным легальным соображениям мы должны это уточнить. Пожалуйста, подпишите исправленную форму, миссис О'Доннел. Нам надо проделать массу дополнительных операций. Тереза расписалась.
– Каковы ее шансы?
– Пока еще рано что-нибудь говорить. Извините, но мы делаем все, что возможно. До сих пор кажется, что рана всего одна, но пуля угодила в аорту. Я буду с вами откровенен, миссис О'Доннел. Не хочу давать вам ложной надежды, могу лишь заверить, что мы сделаем для него все, что в наших силах.
– И, доктор… Еще один вопрос. Как долго это останется конфиденциальным?
Врач задержался в дверях.
– Все, что относится к состоянию мисс Кайл, будет известно лишь больничному представителю, в данном случае миссис Мак Элрой. Итак, официально никаких пресс-конференций, пока мы не будем знать больше. Мы не упоминаем сейчас о переосвидетельствовании пола, пока не посоветуемся с вами. – Теперь он смотрел прямо на Терезу. – Неофициально – другое дело. Это важная информация. Могу сказать только, что я полагаюсь на порядочность персонала. Толпа репортеров и фанатов ошеломляющая.
Затем он оставил Робби и Терезу одних. Робби сорвался с дивана.
– Что, черт возьми, это означает? Тереза осушила стакан.
– Я всегда хотела девочку, – пробормотала она, словно обращаясь к самой себе. – У меня не было возможности вырастить мальчика.
– Да ответь же мне! – настаивал Робби. Тереза подняла голову.
346 
