Последние отзывы

  7  

— Лео и я вместе с детства. Он мне как брат, и ничего другого! Я не понимаю, почему ты продолжаешь говорить об этом.

— Потому что, — ответил Джейк натянуто, — меня уже спрашивали, что вы делаете наверху.

— В день нашей свадьбы? — перебила она, усмехнувшись.

— Вы были так увлечены друг другом, — возразил он. — Моим друзьям-журналистам твое поведение показалось неуместным. И должен сказать, я с ними согласен.

Эмбер густо покраснела. Речь шла о журналистах, которые находились в африканском лагере. Они, должно быть, знают о ее связи с Энцо. Все знали. Энцо не делал из этого тайны.

— Ясно, — с горечью пробормотала она. Неужели ее ошибка навсегда опозорила ее? — Теперь я не могу даже с друзьями видеться! Заслуживает осуждения не мое поведение, а грязная фантазия людей!

— Мне пришлось подняться сюда и предпринять некоторые шаги, чтобы избежать слухов. Я не хочу больше сплетен, Эмбер, — сказал он.

Его гневный тон пронзил ее как лезвие клинка:

— Мы договорились, что ты будешь верна нашим брачным клятвам. Следуй нашему соглашению, Эмбер, или я умываю руки!

Она в смятении смотрела на него. Мужчина, которого она знала, — заботливый человек, избавивший ее от кошмара, на ее глазах совершивший столько добра, — исчез. Неужели это истинный Джейк? Недоверчивый собственник, ожидающий благодарности от нее только потому, что он подарил ее ребенку право называться законнорожденным?

Нахмурившись, она вспомнила, как он приветствовал группу женщин в подвале в Сараеве на импровизированной вечеринке. Он играл на пианино, прекрасно, трогательно. Потом он танцевал с каждой из них, пока Эмбер в шутку что-то наигрывала одним пальцем. Она заставила себя вспомнить то время, когда он вступился за беззащитных женщин, у которых группа мужчин отнимала мешок с зерном и дело дошло до драки. Но ничего не помогало. А только напомнило, что у него бешеный темперамент, когда его выведут из себя.

— Что с тобой? — спросила она. — До сих пор все шло так хорошо. Я думала, мы можем быть хорошими друзьями! — Внезапно она осознала, насколько важным для нее было обещание сохранить дружеские отношения. Без этого не было бы никакой свадьбы. Джейк, — продолжила она вкрадчивым голосом, — не меняйся! Пожалуйста, не надо вести себя как ревнивый любовник…

Он резко вскинул голову, так что черные кудри взметнулись.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? Конечно, я не ревную, но меньше всего мне хотелось бы, чтобы распространялись грязные сплетни о моей жене и Лео Брендоне.

Одной рукой он поймал ее подбородок и приподнял голову. Казалось, всю ее охватило пламя. Слабость… Нет. Не то. Что же тогда? Чтобы взгляд не выдал ее смущения, она опустила глаза. От теплого дыхания Джейка оставшиеся на груди лепестки взлетали вверх и опускались на ее мягкие округлости. Ее тело вновь почувствовало, что значит быть рядом с мужчиной и желать его. Испугавшись, она подавила это чувство и прислонилась к стене галереи в поисках поддержки.

— Не такая уж я неразборчивая! У тебя не будет поводов волноваться, — сказала она, умоляя поверить ей. — Энцо был исключением. Я была так эмоционально уязвима тогда… Ты же знаешь, как все там выглядело.

— Душераздирающе, — коротко определил он.

— О да! Плакали и мужчины, и женщины. Все эти годы я работала на «Юнит», эта последняя командировка в Африку была особенно тяжелой. Мне никогда еще не приходилось встречать так много детей, разлученных с родителями. Это подавляло меня физически и эмоционально. — Она прикусила губу. — Потому что у меня самой уже нет родителей. Мне тоже нужны поддержка и любовь. Но все это в прошлом. Больше я никогда так не поступлю.

— Неужели? Возможно, импульсивность для тебя естественна. В тебе есть что-то загадочное. — Он с сомнением смотрел на нее. — Иногда ты кажешься совершенно невинной, а иногда…

У Эмбер холодок пробежал по коже. До чего же все-таки он сексуален!

— Не осуждай меня, — с трудом выговорила она.

— Я не осуждаю. Природа есть природа. Ты не умеешь скрывать свои чувства, как бы ни старалась. Не контролируешь себя.

— Что?

— Забудь, — отрывисто сказал он. — Извини, что я заговорил об этом.

Холод сковал ее сердце: он что-то слышал.

— Объясни, что ты имеешь в виду, — потребовала она.

Последовала долгая пауза.

— Ну, ладно. Возможно, тогда ты поймешь мои предостережения, — нехотя сказал он. — В лагере у тебя была определенная репутация: внешне застенчивая женщина, но в постели… Энцо хвастался тобой.

  7