148 
— Дориэль, кроме вашей дочери я не желаю никого видеть в качестве своей супруги, — улыбнулся Маркус, мгновенно разбив напряжение, — Только с ней я готов провести остаток своих дней. И, как дочь Старейшины, я уверен, она станет прекрасной Владычицей.
После этой фразы младший из Старейшин не мог не улыбнуться. Еще бы, не каждый день будущий Владыка признается в любви, пускай и настолько завуалировано, твоему собственному чаду! Удивительно, но даже Тайринэль не сдержал чувств и, подойдя к Дориэлю, положил тому руку на плечо. Похоже, что этих двоих вся ситуация в целом действительно устраивала, хоть они и делали вид, что весьма нами недовольны.
— С вашего позволения, — я повернулась в Тиранэлю, который еще только зубами не скрежетал, но уже был на полпути к этому, — Завтра же я отправлюсь в «Изумрудный замок» в сопровождении небольшого отряда сопровождения, чтобы начать подготовку к церемонии. Керианэль я беру с собой так же, как и вашу достопочтимую супругу. Когда все будет готово, я сообщу.
Меня проигнорировали… только так взглянули, что захотелось сразу же заныкаться куда-нибудь в дальний угол и прикинуться раскидистым фикусом, дело которого стоять, листочками трясти и никого не трогать. Впрочем, это чувство всплыло скорее по привычке, да и то на каких-то пару секунд. Ибо тот, кто лично знаком с Шайтанаром, уже не боится никого и ничего!
— Так и поступим, — посмотрев на Тиранэля, произнес Марк, — Остался лишь один не решенный вопрос.
— И имя ему: Остиэль тер Ник, — с моего лица мигом слетела улыбка при воспоминании о хамелеоне. Ведь, насколько я знаю, он сейчас находится в темнице, и честное эльфийское, делать ему там абсолютно нефиг! Хорошо хоть Ри мы оставили в Эллидаре, в ином случае, думаю, его постигла бы такая же участь.
— Он будет казнен, — отмахнулся от меня Тиранэль, подходя к окну, — И это не обсуждается. Вы итак слишком многое взяли в свои руки. Как бы вам с этим справиться?
— Это угроза, Тиранэль? — вроде бы мягко спросил Марк, но у меня аж холодок скользнул по спине. Хотя это я заметила как-то краем сознания.
— Что. Значит. Казнен? — чеканя слова, спросила я, пытаясь взять себя в руки.
Нет, Ости я им не отдам… Подавитесь, господа хорошие!
— Я не ясно выразился, принцесса? — ехидно осведомился Тиранэль, не поворачиваясь ко мне лицом и, если честно, то своими интонациями он мне до боли напомнил Летрака. А эту скотину я, не смотря ни на что, все равно не перевариваю!
— Вполне, — зло проговорила я, — Но я этого не допущу, уважаемый Старейшина. Остиэль тер Ник не будет казнен!
— Он нарушил закон, и не один, — заметил Тайринэль, — Это нельзя оставлять безнаказанным, принцесса. Каковы бы не были его заслуги, но мы не можем так просто его отпустить.
— А придется! — каюсь, теперь уже меня понесло, — Делайте со мной, что хотите, но Остиэль останется цел и невредим!
— Раз так, — резко повернулся Тиранэль, от чего края его ритуальной хламиды взметнулись, как крылья, — То отмените помолвку, принцесса Селениэль. И тогда тер Ник будет свободен.
— Что? — моя челюсть шумно поздоровалась с полом. Ничего себе поворотик событий…
Сказать, что слова Старейшины меня ошарашили, значит, сказать… да ни упыря не сказать!
То есть как отменить помолвку? Отказаться от надежды на наше с Шайтанаром счастье, раньше призрачное, а теперь вполне реальное, подтверждением которому являются вот эти браслетики? Да маму же вашу за ногу, да восемь раз об угол стенки, да простят меня Хранители и матушка Тиранэля за такие выражения!
Он что, в конец оборзел, простите за мой эльфийский?!
«Ниэль!!» — крик в ушах раздался одновременно и от Таша и от Марка.
С трудом разогнав красную пелену перед глазами, я удивленно посмотрела на братика, который стоял уже почему-то напротив меня, крепко сжимая мои плечи. А за самим эльфом прятались почему-то все трое Старейшин… Э-э-э… это чего они?
«На руки свои посмотри» — как-то тоскливо произнес Марк, неодобрительно при этом качая головой. Я сделала то, что он попросил, и еле сдержалась, чтобы нервно не икнуть. Не, я все понимаю, но когти-то мне сейчас зачем? Тем более сырая стихия Смерти, поднимающаяся зеленым пламенем от кистей рук и выше, до самых плеч?!
Хм, теперь понятно, почему голос братика столь тосклив, а Старейшины действительно испугались, причем практически до нервного тика. Стихия Смерти явно не их амплуа… Они ее всегда боялись и ненавидели, всегда и будут продолжать это делать. Марк, хоть ее и не любит, но более или менее может переносить, хотя особо приятных ощущений она ему не доставляет.
148 
