27 
— Разве я так сказал?
Девушка медленно положила балерину на столик, из страха, что может действительно бросить в него.
— Я не ревную!
— Конечно, нет, — мягко проговорил Реми, подтрунивая над ней. — Я всего лишь парень, которого ты выбрала себе в учителя. О каких чувствах может идти речь? — пожал он широкими плечами.
— Верно. Так что тебе совершенно необязательно думать обо мне каждую минуту, когда ты общаешься с другими женщинами. И мне все равно, с кем ты встречаешься! Или куда едешь! И всегда будет все равно!
— Вот и отлично. Ты просто идеальная любовница для такого мужчины, как я. У нас с тобой вполне разумное соглашение, правила которого определила ты сама. — Реми шагнул к столику, взял в руки статуэтку и повертел ее. — Раз уж ты такая разумная и практичная особа, почему бы тебе не полюбопытствовать насчет этой незнакомки?
— Нет!
— На случай, если тебе все же интересно: это друг моего детства. Старый друг.
— Подруга! Нет! Я сказала, что мне все равно, и мне все равно.
Он широко улыбнулся:
— Мы встречались с ней сто лет назад. До того, как я стал испорченным негодяем, как об этом пишут газеты. Она известный модельер из Парижа и вдова немецкого принца.
Не мог же он знать, что в свое время Эмили грезила о том, чтобы стать дизайнером и модельером. Ее мечта не исполнилась, и теперь она всего лишь продает вышедшую из моды старую одежду.
— Моя мать и сестра в восторге от нее. — Реми поставил балерину на стол, наклонился и опустился перед Эми на колени. — Они решили, что она идеально подходит мне.
— Мне все равно, кто она и какое имеет к тебе отношение!
— Да уж. Раз ты ни капельки не ревнуешь, я продолжу. Она приехала в Прованс, чтобы увидеться со мной. Но из-за тебя я отослал ее назад, и теперь и она, и мать обе несчастны. Опять я всех подвел.
— Это не мои проблемы.
— А кто напросился ко мне в любовницы на месяц? — загремел Реми низким голосом. Поднявшись с колен, он взял ее за руки и притянул к себе. — Я хочу женщину. Будешь ты выполнять свою работу или нет?
Не успела Эми очнуться, как оказалась в его крепких объятиях, прижатая к упругому мускулистому телу. К полному ее недоумению, она ощутила, насколько он возбужден.
Она хотела было его оттолкнуть и уже выставила вперед руки, как вдруг поняла, что сердце ее колотится как сумасшедшее. Может, эта прекрасная Селин его отвергла?
— Отпусти меня! — закричала Эми, извиваясь в руках Реми и колотя его по плечам. — Я должна собирать вещи. Мне не нужны твои приказы.
— Ты моя любовница, и у тебя есть определенные обязанности, — прошептал он, прижимая ее крепче к себе. — Неужели ты решила отказаться?
— Нет!
— Вот и отлично!
Не успела она слова сказать, его губы уже горели на ней, а язык проник внутрь, тревожа ее смятенные чувства.
Сердце маленькой глупышки Эми начало биться все сильней, и вскоре она растаяла под его ласками.
— Иногда я себя ненавижу, — прошептала она.
— За что это? — его руки сами собой раздевали ее и расстегивали джинсы.
— За то, что так легко возбуждаюсь. И за то, что мне это безумно нравится. За то, что я очень хочу тебя.
— Короче, за то, что ты сексуальная. А разве не этого ты хотела?
— Слишком много болтаешь, — укорила его она.
— А ты — нет?
Она боролась с одеждой, которая не хотела сниматься.
— Ты хочешь меня или ее?
Реми взял ее руки в кольцо своих, притянул к себе.
— Черт, а с кем я сейчас? — прорычал он. — Я уже сказал, Селин пригласила моя мать. Увидев это, я тут же дал понять им обеим, что у меня есть планы на сегодня, и предложил подвезти Селин до станции. Она согласилась. И укатила в Париж.
Его голова приблизилась к ней, и он запечатал поцелуем ее уста.
Неужели Реми говорит правду? Эмили не знала.
Она знала только одно. Когда он положил ее на восточный ковер и легко овладел ею, она поняла, что больше всего на свете хочет его. Ей до безумия нравилось, как его мужское естество, входит в нее, заполняя всю ее до отказа. Эми была так тронута внезапным приходом Реми, его возвращением к ней, что слезы невольно покатились из глаз
Реми скользнул губами по ее шее вниз, к набухшей груди.
Черт, возможно, ему небезразлично, что она к нему испытывает, но ведь он не любит ее.
И никогда не сможет полюбить. Его возвращение не имеет ничего общего с любовью. У них — деловое соглашение. Вот и все.
27 
