Последние отзывы

  45  

Все это свалилось на него настолько стремительно и нежданно, что, будь у отца Василия меньше веры, он упал бы духом. Впрочем, и так ему уже начало казаться, что люди при встрече слишком уж часто отводят глаза в сторону, а те, что не отводят, смотрят с ироничным, недобрым интересом…

Самое страшное, однако, было в другом. Сектанты до того обнаглели, что ощущали себя в городе чуть ли не полномочными представителями федеральных властей! И им это позволялось…

В один из этих печальных дней, отслужив повечерие при свете катастрофически заканчивающихся свечей, отец Василий узнал, что сектанты предприняли очередную затею.

Сначала с этой новостью прибежал диакон. Захлебываясь от ужаса, шмыгая носом и утирая рот рукавами, он честно попытался донести до батюшки весь ужас происходящего, но толком ничего объяснить так и не сумел. И тогда священник позвонил Косте.

– Все нормально, – усмехнулся в трубку главврач. – Как и ожидалось…

– Ты лучше, Костя, по существу скажи. Что именно там произошло? – поторопил его отец Василий.

– Мне сказали, что они вчера всех акционеров собрали… – вздохнул Костя. – Ну и предложили им стать полноценными владельцами предприятий. А уж дивиденды пообещали, чуть ли не как в МММ – помнишь? И теперь вся эта публика носится как оглашенная, ищет, у кого занять денег, и на все свои средства скупает остатки акций.

Священник недоверчиво хмыкнул.

– Я тебе больше скажу, – продолжил Костя. – По моим данным, чуть ли не девяносто процентов работников этих фирм подписались получать и зарплату, и причитающиеся им дивиденды теми же акциями… Чуешь, чем пахнет?

– Кидаловом, – уверенно кивнул священник.

– То-то и оно, – усмехнулся в трубку главврач. – Но самое любопытное, что никто этого не осознает… Все только и делают, что считают, какую прибыль получат в следующем году, если продадут свои машины и дома и вложат деньги немедленно.

– Охмурили народ… – покачал головой отец Василий.

– Может, охмурили, а может, и психотехнику какую применили, как тогда с тобой… Всякое может быть.

– А ты не хочешь поднять вопрос? – начал было священник. – Ты же все-таки врач…

– И думать про это забудь! – оборвал его Костя. – Все эти религиозные дела – их внутренние заморочки: если нравится, пусть занимаются… Я в чужие дела не лезу. Да и Медведеву дорогу переходить не хочу; я не самоубийца.

– Думаешь, он в доле?

– Определенно. Сам знаешь, аферы такого масштаба без начальства не делаются.

«Вот и встало все на свои места… – подумал священник. – И оказались вы, дорогие псевдоамериканские "Дети Духа", банальной российской "пирамидкой" со всеми характерными причиндалами… И остановить вас, как это всегда бывало у нас, просто некому».

Вообще-то говоря, это его не касалось; делами мирскими следовало заниматься мирской власти… Вот только слишком уж многие заплатили своими собственными душами за то, чтобы кто-то стал богаче…

* * *

Отец Василий думал всю ночь. Что-то такое проскользнуло в разговоре с Костей, но что? И лишь к утру он вспомнил: точно, МММ! Именно с этого и следовало начать отрезвление захмелевшего в предчувствии сумасшедших дармовых бабок народа. И именно с этого, с защиты финансовых интересов людей, следовало начать наступление на секту.

Сразу после утрени отец Василий скинул все дела на клюющего носом после ночного дежурства в нижнем храме Алексия и помчался в редакцию. Там у него была старая и очень хорошая знакомая – Алла Борисовна Зильберман.

Алла Борисовна уже много лет работала в усть-кудеярском «Вестнике» в качестве бессменного и, похоже, бессмертного заместителя редактора и в свои шестьдесят с изрядным хвостиком лет была куда как живее многих так называемых молодых журналистов. Именно она замещала редактора в августе 1991 года и вообще постоянно писала нужные газете статьи во всякие сомнительные, с политической точки зрения, исторические периоды. Она давно уже ничего не боялась – то ли по причине возраста, то ли ввиду какого-то естественно-природного дефекта психики. Именно к ней и пришел отец Василий.

Алла Борисовна окинула православного священника большими еврейскими глазами и сдержанно кивнула.

– Проходите, ваше благословение, садитесь… Выкладывайте, зачем пришли.

Отец Василий уселся на скрипучий, еще доперестроечного производства стул и смиренно сложил руки на коленях.

– У меня вот мысль появилась, Алла Борисовна… – начал он загодя приготовленную речь. – Надо бы нашему народу напомнить историю крупнейших афер в нашем отечестве…

  45