47 
– Есть будешь? – спросил его Полунин.
– Нет, я перекусил в баре «Перекресток», – ответил Шакирыч и продолжил: – Ты, видимо, должен быть доволен. Я сейчас говорил с барменом, представился бывшим коллегой Шевчука, который заехал к нему в гости. Он мне все выложил. По его сведениям, дело на Шевчука уже готово, его вот-вот передадут в суд. Ему светит как минимум трешник за кражу со взломом. Учитывая, что он тут достал многих, могут дать и больше.
– Ничего страшного, ему полезно, – произнес Славка. – В тюрьме бросит пить, наконец-то начнет работать. А то за всю жизнь ничего толком делать не научился. К тому же у него появится возможность продолжить свою сексуальную жизнь, – добавил Славка, – правда, уже в новом качестве. Думаю, что он не успеет даже до своей койки в бараке дойди, как его братва опустит, сделав петухом. Братва на зоне, памятуя о его прежних «заслугах», отыграется на нем.
– Это вряд ли случится, – ответил Шакирыч. – Его, как бывшего работника системы, отправят скорее всего на ментовскую зону, а там другие порядки. Учитывая его возраст и то, что это его первая отсидка, могут скостить срок и пораньше выпустить.
Шакирыч посмотрел на молчащего Полунина и спросил:
– Так ты все же доволен, что именно так обошелся с ним?
– Да, – ответил тот, – я доволен. Он пройдет тем путем, который прошел я и многие другие. Пусть на своей шкуре почувствует, каково это. Если бы мы его просто грохнули, то это при его нынешней жизни было бы для него даже спасением. Пусть сам решит, жить ему или нет, в зависимости от того, что с ним будет происходить в дальнейшем.
– Может, ты и прав, – задумчиво ответил Шакирыч.
– Кто следующий? – спросил Славка. – Теперь, я так понимаю, мы едем прямиком в Тарасов, нигде не останавливаясь?
Полунин отрицательно покачал головой:
– В Тарасов пока поеду я один, а вы поедете домой. Ваш поезд через полчаса.
– Как это? – удивился Славка. – Ты что, решил обойтись без нас?
– Нет, – ответил Полунин. – Сначала я должен выяснить обстановку и узнать все о тех людях, которые меня интересуют. Как только мне понадобится ваша помощь, я вызову вас.
– Ну и правильно, – одобрил решение Владимира Шакирыч. – Нам надо делом заниматься. Бизнес без нас развалится.
Славка уныло вздохнул, но спорить не стал.
– Домой так домой, – произнес он. – А кто из нас будет руководить фирмой, пока ты будешь отсутствовать?
– Ты, – ответил Полунин и добавил: – Но при помощи Шакирыча.
Славка удивленно посмотрел сначала на Полунина, потом на Шакирыча, которого, впрочем, это решение нисколько не смутило.
– А почему не Шакирыч? – спросил Славка осторожно.
– Потому что в этом случае я первым делом уволю тебя, – ответил, усмехнувшись, Рамазанов.
– А откуда ты знаешь, что я этого не сделаю с тобой? – в тон ему спросил Славка.
– Только попробуй, – погрозил ему кулаком Шакирыч.
Полунин прервал его:
– Ну ладно, надеюсь, что вы договоритесь. Если же нет, значит, я плохо разбираюсь в людях.
Он поднялся из-за стола.
– Деньги у вас есть, билет купите сами. Ну а мне пора ехать.
Славка, наблюдавший из окна за Полуниным, произнес:
– И чего он так гонит? В ночь поехал. Подождал бы уж до утра.
– Очень торопится домой, – ответил Шакирыч, также глядя, как «БМВ» мчится по привокзальной площади.
Славка, услышав его слова о Полунине, хотел было возразить, что Шакирыч ошибся и дом Полунина находится не в Тарасове.
Но в следующую секунду до него дошло, что Шакирыч не ошибся.
* * *
Через месяц после того, как Шевчука задержала милиция, районный суд приговорил его к трем годам лишения свободы. И хотя он до конца утверждал, что невиновен, доказать так ничего и не смог.
Суд счел аргументы и доказательства следствия весомыми и отправил Шевчука в место лишения свободы, где отбывают свои сроки бывшие работники правоохранительных органов.
Шевчука мучило, что он так и не вспомнил человека, которого видел ночью у себя в комнате. Он догадывался, что это какой-то бывший заключенный. Только они могли отомстить ему так жестоко. Но кто именно этот человек, Шевчук так и не мог вспомнить.
Со временем это стало для него навязчивой идеей. Одно время лицо этого мужчины снилось Шевчуку почти каждую ночь, и тогда он просыпался в холодном поту.
Иногда ему казалось, что он отдал бы все что угодно, лишь бы узнать имя этого зэка. От этого наваждения он мучился и потихоньку сходил с ума.
47 
