Последние отзывы

  26  

Казалось бы, Дирол неизбежно должен был впасть в отчаяние, вступая в неравный поединок с коварным «козлом», но не тут-то было. Курсант, плотно сжав зубы, раз за разом пытался совладать со ставшим ненавистным «животным», все больше убеждая себя в мысли, что месть его будет страшна.

Вся получасовая утренняя зарядка прошла под эгидой театра одного актера, которым был Санек Зубоскалин. Зрители пасмурно на него смотрели, желая помочь, но не зная как. Преодолевая в сотый раз сложное препятствие, Дирол услышал спасительный гонг, зовущий к завтраку.

Довольный результатами своей придумки, Садюкин отпустил подопечных и трусцой, тщательно следя за пульсом и правильным дыханием, направился в столовую. Измочаленный же Дирол и совершенно не взбодрившиеся сокурсники поплелись умываться, намереваясь хотя бы так согнать с лица сонливость.

Пешкодралов по деревенской привычке шумно фыркал и плескался, заливая пол вокруг себя метра на два крупными прозрачными каплями.

Братья Утконесовы действовали слаженно, в точности повторяя движения друг друга, словно этот процесс репетировался ими годами. Кулапудов чинно чистил зубы у своей раковины. Санек посмотрел на всех уставшими глазами, отрешенно уставился на раковину, вялой рукой открыл кран и с головой залез под холодные струи.

– Да, измочалил он тебя, – глубокомысленно заметил Вениамин, отрываясь от своего занятия и внимательно следя за сокурсником.

– Так издеваться, – поддакнул Антон.

– Тебе бы на наших деревенских козлах потренироваться, – со знанием дела посоветовал Леха.

Зубоскалин взвыл белугой и, вытащив мокрую голову из-под крана, решительно направился в сторону Пешкодралова. Сказались бессонная ночь, газовая атака и чрезмерное внимание тренера Садюкина.

– Да я так, предположил только, – попытался ретироваться Леха.

– Ты уж, Лешенька, следующий раз не предполагай больше, – дружески положив ему на плечо руку, дал совет Кулапудов. – От этого всем лучше будет.

– Да ладно, – протянул Леха тоном примирительным и немного виноватым.

Диролу хотелось, конечно, отыграться на начинавшем надоедать Пешкодралове и врезать ему пару раз хорошенько, но больше его занимала месть Садюкину, существу более вредному во всех отношениях. Проронив недовольное: «Забудем», – он вытерся вафельным полотенцем и с мрачным лицом поплелся в столовую. Рядом, как по мановению волшебной палочки, возникли и материализовались в воздухе ближайшие друзья и соратники во всех Дироловых начинаниях братья Утконесовы.

– Садюкин должен быть наказан, – начал один из них. – Предлагаю ему в суп забросить вот этот окорочок.

Антон вытянул откуда-то из рукава тощую куриную ножку, неизвестно где добытую. С первого же взгляда, брошенного на эту принадлежность балерины, можно было понять, что при жизни курица тяжело болела и влачила горькое существование впроголодь. Антон сглотнул набежавшую слюну, но не соблазнился, протянул лакомый кусок, жертвуя его ради общего дела.

Следует объяснить, что в противовес издевательствам тренера ребята вели с ним свою негласную воспитательную работу, разумеется, так, чтобы об этом никто не догадывался. Основным полем этой деятельности была тяга Садюкина к здоровому образу жизни. Курсанты мастерски мстили ему за те зверства, которые он заставлял их выполнять на занятиях под видом физических упражнений. Помешанный на правильном рационе, Садюкин ни под каким соусом не принимал животные жиры, справедливо предполагая, что вегетарианство и душевное спокойствие – лучший путь к долголетию.

– А у меня еще колбаса для бутерброда есть, – поддержал парня брат.

Курсанты вошли в столовую и огляделись: Фрол Петрович сидел на своем, специально отведенном месте у окна, за которым открывался прекраснейший вид на беговую дорожку, и уминал специально приготовленное тетей Клавой картофельное пюре без соли с морковной котлеткой. На его лице нарисовано было упоение пищей и неземное блаженство не столько из-за того, что повариха сегодня расстаралась и приготовила отменный завтрак. Отменной эту заячью еду вряд ли можно было назвать. Просто Садюкин прочитал в каком-то журнале, что пища лучше усваивается организмом, если поедать ее с добрыми чувствами и с улыбкой на устах. Взяв это на заметку, тренер теперь появлялся в столовой не иначе, как глупо растянув рот от уха до уха. От этого у новеньких курсантов, не знакомых еще с особенностями учебного заведения, в которое они поступили, порою возникали сомнения в умственной нормальности одного из преподавателей, в остальном же казусов никаких не происходило, не считая тех, что возникали не без доброго участия уже известной нам троицы.

  26