Особенно,... 
56 
— А в женщин?
Знаев повторно изумился.
— В женщин? — Степан заметно покраснел. — Нет. Не инвестирую. Но это можно обсудить.
— Инвестируйте в него, — приказала Алиса, ткнув в Знаева пустым бокалом. — Он надежный. Очень.
— Учту, — серьезно сказал Степан. Он был почти трезв, и за это банкир его зауважал. — Я собственно, хотел напомнить вашему надежному другу, чтоб он не забыл про меня, когда поедет развлекаться на своей удивительной машине…
— Не забуду, — сказал банкир.
Степан обронил:
— Говорят, вы строите магазин.
— Кто говорит?
— Герман.
— Не магазин, — сухо ответил Знаев, глядя в сторону. — Гипермаркет. Десять тысяч квадратных метров. Торговый центр. Оригинальный бренд. Концепция, не имеющая аналогов. Настоящий прорыв, Степан. Сенсация. Российская розничная торговля еще не видела ничего подобного.
— Расскажите.
— Не буду. Я сегодня отдыхаю, Степан. — Знаев приобнял подругу за бедро и даже слегка похлопал. — Я не хочу говорить о работе, Степан. Кроме того, это частный проект, в нем участвуют только свои.
— Я заинтригован, — сказал Степан.
Еще бы, — подумал банкир. — Подожди, малыш. Ты еще будешь умолять меня взять твои деньги.
— Хотите — можем встретиться, — небрежно сказал он.
— Хочу.
— Так и сделаем.
Степан удалился, а рыжая прошептала:
— Мне наступили на ногу.
— Ну и ты наступи.
— Не наливай мне больше.
— Как скажешь. Между прочим, у тебя хорошо получается светская болтовня.
— Тоже мне, наука… Послушай, этот твой друг, который хозяин дома… Он все время на меня смотрит.
— Не обращай внимания. Он на всех смотрит.
— Нет. Только на меня.
— На тебя многие смотрят. Ты тут самая красивая.
— Нет. Самая красивая — вон та, с большой грудью, в брюках со стразами.
— Да, она красивая. Но очень жадная. И вдобавок фригидная. Кроме того, у нее анорексия. И условная судимость за хранение наркотиков.
— Ах, вот как! — воскликнула рыжая. — Откуда ты все знаешь?
— Знаю, — скромно сказал Знаев. — Я все про всех знаю.
— Ты опасный человек.
— Я продаю и покупаю деньги. Я обязан все знать.
— Налей мне еще.
— И не подумаю.
— Тогда я пойду танцевать.
— Хорошая идея. А я исчезну. Но быстро вернусь.
— Очень быстро?
— Очень быстро.
Банкир разыскал Жарова и на правах друга пнул его коленом в мускулистый зад.
— Ты хотел поговорить.
— Уже не хочу, — с неожиданной злобой прорычал электроторговец и схватил Знаева за запястье. — А хотя — пойдем. В дом пойдем. Там и поговорим…
Весь первый этаж особняка был открыт для гостей, и здесь стоял дым коромыслом. Гоняли в бильярд, поминутно обрушивая на паркет шары; разжигали гигантский кальян, мучили телевизор, потрошили стойку с компакт-дисками. В туалете шумно совокуплялись. Жаров затащил банкира в полутемную комнату, битком набитую обувными картонками, рывком стальных рук развернул к себе лицом. Навис, дыша водкой.
— Я думал, ты приедешь с Камиллой.
— Я этого не обещал, — твердо возразил Знаев.
— Но ты обещал помириться.
— Помирюсь.
— Когда?
— Скоро.
— Ты бросил мою сестру. А теперь приходишь в мой дом с какой-то шалавой.
— Она не шалава.
— А кто она? Твоя новая подруга?
— Угадал.
— А Камилла? Что с ней?
— С ней все будет в порядке. Кстати, я сто раз говорил тебе, что это она настояла на разводе. Я был против.
Жаров мощно почесал волосатую грудь и вздохнул.
— Опомнись, Знайка! Что ты нашел в этой рыжей соске?
— Она не соска.
— Ты ей в отцы годишься!
— А мне все равно.
— Кто она?
— Работает у меня в банке.
— Слушай, отошли ее к черту. И помирись с моей сестрой.
— Я же сказал, помирюсь.
Альфа-самец еще больше погрустнел и яростно обнял банкира за шею.
— Гад ты, Знайка. Но я тебя люблю. И еще я ненавижу, когда я пьяный, а ты — трезвый. Зачем ты всегда такой трезвый?
— Мне так жить проще.
— Тебе? Проще? — электроторговец захохотал. — Иди посмотри на себя в зеркало! Пойдем вместе посмотрим. — Не выпуская товарища из захвата, Жаров увлек его к стене. В зеркале отразились двое: один багровый, потный, сильно нетрезвый, второй — бледный и взлохмаченный. — Смотри. Вот я — довольный и в говно бухой. А вот ты — вечно на все пуговицы застегнутый… Видно, что тебе жить очень сложно. Ты сам себе все усложняешь. Расслабься, дурень! Напейся хоть раз! Возьми вон Анжелу. Или Оксану. Затащи в угол, трахни… Хочешь Анжелу?
56 
