.
Очередная сказка о Золушке 
106 
Тогда-то к попу и приехали из Софиевки. Священник давно уже хотел навестить тамошних мирян; он понимал, что поразившая поволжскую деревню нищета местами слишком глубока и те же старушки просто не могут позволить себе съездить в район, чтобы помолиться так, как этого просит изголодавшаяся душа, – в храме. Но все как-то откладывал это богоугодное дело на потом. И теперь, когда его навестила жена тамошнего бывшего председателя совхоза, он понял, что далее уклоняться от исполнения своего долга просто не может.
– Как раз еще и сорок дней завтра Артему Степановичу будет, – подлила масла в огонь жена бывшего председателя. – Люди будут очень рады, если вас увидят…
Священник невольно поморщился. Он знал, что софиевские жители глубоко чтут своего преставившегося земляка, талантливого администратора, кстати, единственного в Софиевке, кто смог «выбиться в люди» и даже на некоторое время ставшего ключевой фигурой во всей области. Но на какой-то миг ему стало не по себе: в этом приезде жены бывшего председателя он почувствовал острое желание приурочить визит районного священника к этим самым сорока дням. Можно сказать, что его как бы намеревались немного использовать, чтобы потом с провинциальной напыщенностью несколько лет вспоминать, что на сорок дней уважаемого Артема Степановича к ним даже батюшка из района приезжал… Это было неприятно.
– И бабушки наши вас ждут не дождутся, – заметив перемену настроения отца Василия, пустила в ход главный козырь визитерша. – У нас ведь и лежачие есть, и совсем одинокие: куска хлеба подать некому… Поехали?
Священник вздохнул и согласился.
* * *
Они поехали в Софиевку вечером, на «Жигулях» отца Василия. Само собой, жена бывшего председателя так основательно затарилась, что ни в багажник, ни на заднее сиденье огромные клетчатые сумки уже не помещались, и священнику пришлось привинчивать еще и багажник сверху. Его использовали и использовали самым бесстыдным образом.
Затем она попросила его заехать вместе с ней на элеватор и пропадала там порядка сорока минут, так что, пока они добрались до Софиевки, отец Василий совершенно извелся, а на землю упала плотная и душная летняя ночь.
И лишь когда священник, поставив машину во дворе бывшего председателя совхоза, навестил первую бабусю, он понял: ничто не напрасно. Сохранившее в душах веру предков старшее поколение действительно отчаянно нуждалось в священнике, и уже через полчаса в маленьком домике первой навещенной им в Софиевке прихожанки бабы Клавы собралось человек двадцать стариков – от шестидесяти до девяноста.
А потом прибежала «зазывала», потащила его в дом софиевской родни Артема Степановича, и священник нехотя побрел за ней. Но вскоре его сожаления испарились, как туман, потому что на сорок дней Артему Степановичу собралось полдеревни, и это было тоже достаточно важно. Мужики в предчувствии завершения «официальной части» томились, но отец Василий никуда не торопился и постарался использовать отпущенное господом время с максимальной пользой.
Он произнес целый монолог, вполне достойный помещения в школьные хрестоматии, если там, конечно, введут «Слово божие». Так что некоторые даже прослезились. Но просто завершить и уйти ему не удалось. Посыпались вопросы, и отцу Василию пришлось отвечать, в меру своего разумения, и даже пояснять, почему некоторые хоронят своих соплеменников головой на восток, а другие – на запад.
Священник старался изо всех сил и даже приводил исторические примеры и отслеживал корни каждого обычая и искренне радовался, что на какое-то время люди даже забыли про спиртное. Но потом тяжкая многолетняя традиция взяла свое, и на столах появилась водка, а разговоры приняли более возбужденный характер.
– Не-е, мужики, чтобы Артем Степанович и что-то не так сделал? – твердил помятый, дочерна загорелый селянин. – Быть того не может! Вот и Женя вам скажет!
«Женя», единственный из всех поминающих, кто был в приличном, европейского покроя костюме, охотно кивал.
– Я с ним шесть лет проработал, – с набитым ртом говорил он. – Нормальный был мужик!
Отец Василий невольно прислушивался. Артем Степанович одно время даже составлял губернатору конкуренцию в предвыборной схватке. Но всплыли грязные делишки, и выходцу из Софиевки пришлось быстренько, в пожарном, так сказать, порядке снимать кандидатуру. А потом он погиб. И вот тут начинался «темный лес».
106 
