Особенно,... 
77 
– Батя! – Степан рванулся к смотрящему, но тот остановил его, подняв руку вперед ладонью. И Степан, и вся качнувшаяся вместе с ним вперед толпа застыли. Еще секунду Батя молчал, а потом тихо, с ощутимым трудом сказал:
– Не надо, Степан. Дойду.
Это было не пустое хвастовство. Смотрящий и правда чувствовал, что еще в силах идти сам, а значит, и принимать помощь от пацанов не нужно. Это был один из принципов Бати – до тех пор, пока это возможно, полагаться только на себя, не просить ничьей помощи.
В это время за спиной Бати из-за баррикады показались еще двое блатных – это были те, кто отводил на обмен Клебанова. Соглашаясь на это, пацаны рисковали жизнями – никто не мог помешать «хозяину» отдать вертухаям приказ пристрелить их, как только они отпустят заложника. Только сейчас, когда обмен уже произошел, они могли вздохнуть спокойно.
Обменять смотрящего на Клебанова взбунтовавшиеся блатные согласились сразу, не раздумывая. Но переговоры насчет того, как этот обмен состоится, заняли больше часа. Ни администрация, ни блатари не доверяли друг другу ни на грош.
Васильев хотел, чтобы сначала зэки отпустили взятого ими в заложники офицера, а уж потом он выпустит Батю. Блатные, разумеется, требовали, чтобы все происходило наоборот: сначала Васильев отпускает смотрящего, а потом они отдадут ему своего заложника. Переговоры уперлись в тупик, и обеим сторонам пришлось идти на уступки. Васильев предложил, чтобы обмен произошел на середине свободного пространства между ментовским заслоном и баррикадами блатных. Два блатных ведут Клебанова, два охранника – Батю. На середине они обмениваются и расходятся каждый к своим.
Подумав, блатные согласились, но поставили два условия. Первое – чтобы обмен произошел не посередине открытого пространства, а в нескольких шагах от их баррикады. Второе – чтобы вертухаи шли без оружия. В этом случае после обмена вертухаи из заслона стрелять в блатных не смогли бы – их бы прикрывали те, кто вел Батю, и освобожденный Клебанов. Конечно, риск все равно был, но так его удалось свести к минимуму. Начальник лагеря согласился. Он так хотел этого обмена, что был рад любому варианту, на который согласны блатные. Он даже не собирался никого обманывать. Зачем, если через полчаса после обмена всех этих уголовников все равно перемочат спецназовцы?
И вот теперь обмен был произведен, и освобожденный Батя стоял среди своих.
– Пойдем в жилку, пахан! – крикнул Степан. – Эй, пацаны, дайте дорогу!
По-прежнему чуть покачиваясь, Батя пошел следом за Степаном, Чижом и еще парой авторитетных пацанов. Смотрящий сам вошел в жилую зону и опустился на единственный во всем помещении стул – пацаны специально для смотрящего вытащили его из баррикады.
– Держи, Батя, – к смотрящему подскочил Чиж и протянул ему стакан горячего чая, тоже приготовленного специально для пахана. С продуктами, чаем и даже куревом у блатных пока проблем не было – два часа назад их всем обеспечил Васильев, когда ему пригрозили смертью заложника. Вообще-то еще больше продуктов и прочих полезных вещей было в захваченной пресс-хате, но пользоваться чем-то, что раньше принадлежало «сукам», блатным было западло. И поэтому многие бесценные по лагерным меркам вещи – табак, чай, сало, лук – просто выбросили на снег.
– Спасибо, Чиж, – поблагодарил пацана Батя, принимая стакан и неторопливо отпивая глоток горячего, почти обжигающего напитка. Только сам Батя знал, чего ему стоили эти спокойствие и неторопливость. Следом за Батей, Степаном и Чижом в барак прошли еще четыре наиболее авторитетных пацана, прочие остались снаружи. Сейчас все они стояли и молча ждали, пока смотрящий немного придет в себя – что такое ШИЗО, никому из них объяснять было не надо.
Батя раз за разом отхлебывал чай, заедая маленькими кусочками протянутого Степаном черного хлеба. С каждым проглоченным куском и с каждым глотком чая к Бате возвращались силы. Он снова выжил, снова справился и теперь был среди своих. А то, что положение тяжелое… Так когда оно легким-то бывало?
– Ну, пацаны, рассказывайте, что у вас тут, – сказал Батя, допив чай. – А то я знаю только то, что мне «хозяин» гнал.
– Погоди, пахан. Поешь еще, попей, успеем о делах поговорить, – сказал Степан.
– Нет, – решительно помотал головой Батя. – Время дорого. Давайте рассказывайте.
Чиж быстро, короткими четкими предложениями пересказал пахану все то, что случилось на зоне за последние сутки. Более ранние новости Батя и так знал – даже в ШИЗО он поддерживал связь с пацанами через прикормленного вертухая.
77 
