Последние отзывы

  25  

– Они сказали, бородатый далеко не уйдет, – снова произнес Исмаил. – Завалим, охнуть не успеет.

– Чего ты брешешь? – обиделся священник. – Как это завалим? За что?

– У них спроси, – решительно отрезал мулла. – Я не виноват, что ты ничего не слышишь. Ну, что, идешь?

– Куда? – растерялся священник.

– Сматываться надо, – пожал плечами Исмаил. – Вон на тот островок. Еще успеем.

Отец Василий печально усмехнулся. Ему страсть как не хотелось никуда бежать. Он сам, правда, давненько уже, был омоновцем и не верил, что его вот так вот запросто завалят. Но и не верить мулле у него оснований не было. Мужик он хоть и тщедушный да нервный, но, кажется, правильный.

– Не знаю, – задумчиво произнес он.

– Как хочешь! – махнул рукой Исмаил, закинул за плечи плотно набитый рюкзачок и решительно ступил в воду.

Священник рассеянно смотрел на милиционеров. Щеглов был ему должен, дважды должен. Он бы не стал отдавать омоновцам такое распоряжение.

– Вон он! – крикнул один из милиционеров, и они побежали, на ходу стаскивая с плеч короткие автоматы.

Священник охнул и, подняв тучу брызг, бросился в стылую весеннюю воду вслед за муллой. Тот уже отплыл на добрый десяток метров. «Успею ли? – думал отец Василий. – А то завалят, как свинью, и блинчиков больше не поем!» Он давно уже приучил свой дух быть готовым к смерти в любой час, но все-таки жизнь любил больше.

– Сто-ой! – заорали сзади. – Стрелять буду!

«Хрен тебе, а не стой! – выплюнул отдающую тиной и рыбой волжскую воду священник. – Нашли простака!» Теперь он был уверен, что Кузьменко и с ментами как-то договорился.

Протрещала длинная очередь, и отец Василий, набрав в легкие воздуха, нырнул и поплыл под водой, касаясь руками и животом темных, колеблемых течением водорослей. Мимо проплыла серебристая стайка мелких рыбешек, а через долгие полторы-две минуты дно пошло на возвышение, а прямо перед ним показалась настоящая стена камыша, прореженная спутанными осклизлыми кривыми корнями тальника. Он перетерпел острое желание как можно скорее глотнуть воздуха и вынырнул, только когда почувствовал, что больше не может.

Здесь, под прикрытием свисающих к самой воде веток, он был практически незаметен. Омоновцы стояли на берегу и возбужденно переговаривались.

– Я тебе говорю, их двое было! – громко сказал один.

– Ладно, щас Кузьме позвоню, – веско уронил второй и достал из кармана куртки сотовый телефон.

«Ни хрена себе, оснащеньице у районного ОМОНа!» – булькнул священник.

– Мусора поганые! – услышал он сзади сдавленное шипение и обернулся. Исмаил был здесь же, метрах в двух.

– Это не менты, – тихо произнес отец Василий.

– А к-кто? – стуча зубами от холода, зло поинтересовался Исмаил. – Щеглов, шайтан, никак успокоиться не может!

– Где ты в Усть-Кудеяре мента с мобилой видел? – спросил священник. – Да и Щеглов не такой плохой, как ты думаешь.

– Все вы одним м-миром м-мазаны! Н-ну, н-ничего, я до Кремля дойду! – зло пообещал Исмаил. – Н-никому мало не покажется!

Там, на косе, послышался разговор, и они замолчали. Сержант снова что-то произнес, и отец Василий обернулся к мулле.

– Что он сказал?

– Что-то про К-кузьму… – простучал зубами Исмаил. – Он спросил: «К-кузьма к-как, з-за базар отвечает?»

– Ну вот, а ты говоришь, менты, – хмыкнул священник. – Менты под Кузьмой не ходят.

– А к-кто т-такой Кузь-ма?

Отец Василий хотел ответить, но не успел. Потому что со стороны Усть-Кудеяра послышался специфический, очень знакомый гул.

– М-моторка, – констатировал Исмаил. – Н-надо подальше в кусты…

Цепляясь руками за склизкие, местами сгнившие стволы, они тихо пробрались в самую гущу зарослей. Здесь дно было ближе, и теперь они могли стоять в воде по пояс. Звук моторной лодки приближался.

– Прочесывать будут, – вздохнул священник.

Это было неприятно, но не смертельно. Найти двух человек среди сотен квадратных метров густейших зарослей не так-то просто.

Они стояли и ждали. Моторка приближалась. Ее звук, сначала тонкий, как писк комара, постепенно рос, густел, приближался, пока не превратился в рев хищного, требующего чужой крови зверя. И внезапно понизился и стих.

– Где? – громко и требовательно спросили совсем рядом.

Священник затаил дыхание: это был голос Кузьменко.

Ему что-то ответили, и тогда раздался шлепок весла о воду и треск веток, совсем рядом, буквально в нескольких метрах.

  25