Последние отзывы

  81  

— А эта шалава нам не скосорезила? — тупо вопросил Боксер, бухаясь на диван так, что он заскрипел. — Может, он уже свалил.

— Свалил — с дырой в башке? — усмехнулся Сапелий. — Да нет, он где-то здесь.

Запыкался, падла, пока мы с дверью колу пались. А про девку обмана быть не может.

С Архипом больно не разбрешешься. Ищите его, ребята!

— Да не стоит трудиться, мужики, — сказал Влад, появляясь в дверном проеме. — Вот если бы вы меня заранее предупредили о своем визите…

Савелий вскинул на него испуганные глаза и дернул было рукой, в которой был автомат, но при последних словах Влада увидел против своего лица черное дуло свиридовского пистолета. Это было последнее, что он видел и слышал в своей жизни.

Дуло изрыгнуло пламя, и бандит ничком свалился на пол с алым росчерком пули между глаз…

Боксер было дернулся на диване, но тут же получил такой удар в голову рукоятью пистолета, что, коротко вскрикнув, скатился наземь и, конвульсивно дернувшись, обмяк.

— Незваный гость хуже татарина, — веско произнес Владимир, холодно рассматривая остолбеневшего в дверях соседней комнаты Тумбу. — Я надеюсь, что эта пословица достаточно известна, что о ней наслышан даже такой идиот, как ты. Так?

Тумба мелко затрясся и привалился всей своей тушей к косяку, даже не делая попыток схватиться за болтающийся за спиной пистолет. К счастью для своего и без того подточенного треволнениями и ночными разъездами здоровья.

— Так? — заорал Влад и пнул того в коленную чашечку. Рыхлый подручный Лукинского утробно взвыл и, схватившись за покалеченную ногу, рухнул на пол на манер подкосившейся таки Пизанской башни. По крайней мере, демонтаж шедевра итальянского зодчества едва ли произвел бы больший шум.

Стоящий рядом торшер, подцепленный Тумбой при падении, угрожающе закачался и с грохотом упал прямо на голову многострадального потомка Полиграфа Полиграфовича Шарикова..

Впрочем, Тумба с неожиданной для своей тучности стремительностью вскочил и смешно запрыгал на одной ноге, как безобразно разросшийся до размеров средней толщины бегемота цыпленок, сбривший желтый одуванчиковый пух и позаимствовавший физиономию у собаки породы питбуль.

— Да, да, да! — заверещал он, кружась вокруг собственной оси, Владимир придержал волчкообразно вращающегося здоровяка, и тот, ухнув, свалился на кресло.

— И еще торшер разбил, болван! — процедил Свиридов, свирепо глядя на скулящего Тумбу. — В общем, так: я задаю тебе вопросы, ты в темпе на них отвечаешь. Малейшая заминка, и я вышибаю мозги из твоей жирной задницы, по недоразумению именуемой головой. Вот такой" брат Тумба, «брэйн-ринг», — закончил Влад, хлопая Тумбу по здоровому колену и синхронно приставляя к его подбородку пистолет. — Все понятно?

Тумба яростно закивал головой, всем видом своим выказывая готовность предоставить известную ему информацию.

— Вот и чудно. Вопрос первый: где вы поймали Наташу?

— Она приехала домой. Мы ждали ее там по приказу Архипа.., он очень боится, что об ее исчезновении прознает Султан… тогда Архипу не сносить башки.

— Очевидно, он не очень надеялся на успех, если послал таких остолопов, как вы?

— А что ему еще было делать? Он и так вусмерть трухнул, когда в три часа ночи решил проверить, чего там она… — Тумба хмыкнул и мотнул головой, определенно подозревая, что скрывалось за намерением Архипа, выраженным туманным определением «чего она там». — Гля, а ее там и нет.

И ни единого следочка. Архип подумал, что ей кто-то помог, и почему-то сразу подумал на тебя.

— Почему на меня?

— А приглянулся ты ему больно, когда ребра продырявил тогда в «Веге», — пробормотал Тумба, опасливо косясь на Свиридова. — Он и велел ехать по двум адресам: нам с Савелием и этим… — он кивнул в сторону начинающего приходить в себя Боксера, — нам, — значит, на хату к этой Наташе, а сам с двумя парнями покатил к хахалю ее, твоему, стало быть, брателле.

— Что? — тихо спросил Влад и ткнул стволом пистолета в кадык Тумбы так, что тот весь сжался и захрипел, втянув голову в плечи и дернув руками. — Твои ублюдки поехали к Илюхе? И что же?..

Этот вкрадчивый, обманчиво сдержанный тон подействовал на бандита куда более впечатляюще, нежели самые зверские крики и угрозы. Потому что даже наичудовищнейшая угроза, сказанная вслух, снимает часть внутреннего напряжения, отдаваясь только дрожью во всем теле после того, как представляешь, что же будет, если ее действительно осуществят. А это жуткое, давящее спокойствие, за которым, быть может, и скрывается настоящий ад…

  81