96 
Поскольку тачка видная, простым дело не будет. Сто пудов, а машину увести хочется. Хотелось этого и Борису Ивановичу. Просто для того, чтобы поднять свой авторитет еще выше и показать остальным людишкам, насколько они мелки.
Всей этой подноготной Витек не знал. Его больше волновали абсолютно не способствующие удачному угону обстоятельства. Так как машина надолго без хозяина не оставалась на улицах, угон посреди бела дня исключался. На ночь тачка ставится в дурдом. А там сто восемьдесят пациентов, причем из них, по информации Бориса Ивановича, шестьдесят буйные. Но с доктором все ладят и машину не трогают. Почему? Непонятно. Пару раз заглядывали через забор. Стоит себе «Линкольн», вокруг него ходят психи, и все спокойно. На машине ни царапинки, а особо одаренные натирают авто различного рода косметикой так, что она блестит и сверкает, еще больше раззадоривая местных жуликов в те моменты, когда является народу.
Так как Витек находился под воздействием совсем недавно выпитых декалитров водки, он уснул сразу. Но ему не суждено было дрыхнуть безмятежно. В голове постоянно роились мысли о собственной опрометчивости, бегали маленькие зеленые чертики, потом они замирали, распадались и становились теми самыми долларами в руках, за которые Витек продался Борису Ивановичу.
Ясным, теплым, летним утречком Резинкин выдвинулся на изучение объекта, прихватив папашкин полевой бинокль.
Учреждение 13/01 располагалось на приличном таком бугре. Вершину плоского холма обнесли забором. На самом пике навтыкали сваи и построили четырехэтажный дом, зимою продуваемый всеми ветрами, а летом сжигаемый нещадным солнцем.
Неслабая высота забора – в два человеческих роста – и колючая проволока по всему периметру наводили Витька на грустные размышления по поводу возможности выполнить заказ.
На въезде ворота с механическим приводом и будка с охранником. Что внутри делается, рассмотреть сквозь стальные листы, покрашенные едкой зеленой краской, невозможно.
Изучив обитель психов с дальних подступов, Витек стал раздумывать над тем, где бы ему разместиться, чтобы поглядеть, что же творится на территории закрытого спецучреждения. Пришлось приложить немало усилий для восхождения на огромный развесистый дуб, стоящий одиноко в поле и позволявший Витьку видеть через оптику бинокля не только четвертый и третий, но и второй этаж здания. А вот то, что происходило во дворе, так и оставалось загадкой, так как летать по воздуху он не умел.
Принято, что отрицательный результат также признается неким достижением. Но Витьку от этого было не легче. Он уже готов был отдать аванс обратно и расписаться в собственной несостоятельности. Какие бы огромные деньги ни обещали, но вытащить машину из такого места нереально.
Ему уже надоело рассматривать это серое панельное здание, и он вертел головой из стороны в сторону, любуясь местными пейзажами. Резинкину казалось, что с высоты этого дерева он может даже увидеть крышу собственного дома. По левую руку вальяжно разлегся родной поселок Припрудненский. Вон видать магазин в целых два этажа. Дальше ментовка, здание администрации, а вон, кажется, и его дом. Серый шифер и огромная, сделанная папашкой для устойчивого приема, телеантенна. Чуть ли не местная Останкинская башня. Помнится, в первое время, когда отец врыл огромную трубу в землю, над ним угорала вся улица. А затем привыкли и даже завидовали, когда заходили и смотрели, насколько качественный телесигнал идет к их индивидуальному телевизору.
Движение по новенькой, совсем недавно заасфальтированной строителями дороге привлекло внимание Виктора. Он увидел «Линкольн Тауэр» цвета кофе с молоком и затаил дыхание, мгновенно вооружившись биноклем.
Машина быстро ехала по пологому подъему, приближаясь к воротам больницы.
Похоже, доктор чалит в свою вотчину. Интересно, он и живет там же? Или же у него семья есть и дом здесь снимает, а может, даже и купил? Бородатый ничего не рассказывал. Может, не знает. Мало ему это интересно. Ему машину подавай. Поди ее возьми!
Полюбовавшись на произведение американской промышленности, Витек слез вниз и побрел в кабак брать самоотвод.
Борис Иванович внимательно выслушал все доводы Резинкина и пообещал прибавить еще штуку баксов сверху, а немедленно в аванс добавил пять сотен. Витек сел рядом.
– Борис Иванович, – зашептал он. – Я не могу. Мне ничего дельного в голову не приходит. Я с машинами работаю, которые свободно на улице стоят.
96 
