и читается легко. 
68 
— Миссис Бэйнс, — задыхалась домработница, голос был полон симпатии и сочувствия. — О, миссис Бэйнс!
Именно тогда Салли точно поняла, что означали слова Корал. Та беременна, и это ребенок Риса. Два месяца беременности, призналась она. Так что Рис не только лгал о прежних отношениях с Корал, но продолжил их после примирения с Салли. Ошеломленная, она вдруг ужаснулась, вспомнив обо всех вечерах, когда муж, якобы, работал допоздна. Она ни разу не подумала позвонить ему в офис, чтобы проверить, там ли он. Она бы оскорбилась, если бы Рис стал контролировать ее, так что выказывала ему то же уважение, а он злоупотребил им.
Она оцепенело прошла мимо миссис Эрманн в спальню, в спальню Риса, где провела так много счастливых ночей в его объятьях. Посмотрела на кровать и поняла, что никогда не сможет снова спать здесь.
Не думая об этом, сдернула вниз чемоданы со шкафа и начала беспорядочно кидать туда одежду, купленную для поездки в Европу. У нее есть деньги и есть куда пойти; нет ни одной причины, чтобы хоть на минуту задерживаться здесь.
Она ненадолго замерла, вспомнив о рукописи, но та благополучно находилась в руках Барбары Хопвелл, позже она свяжется с ней. Позже… когда сможет снова начать думать, когда утихнет пронзительная агонизирующая боль, раздирающая ее.
Когда она вытащила чемоданы в прихожую, то обнаружила там мечущуюся миссис Эрманн, в волнении заламывающую руки.
— Миссис Бэйнс, пожалуйста, не уезжайте так! Попробуйте с ним поговорить, мужчины в некотором отношении всегда остаются мужчинами, вы же понимаете. Я уверена, он все объяснит.
— Наверняка, — устало согласилась Салли. — Рис — мастер по объяснениям. Но прямо сейчас я ничего не хочу слушать. Я уезжаю. Отправлюсь в какое-нибудь тихое спокойное место, где буду растить моего ребенка и не вспоминать о муже и его любовницах.
— Но где вы будете? Что я скажу мистеру Бэйнсу? — возопила экономка.
— Что скажете? — Салли остановилась и подумала минутку, не в состоянии сформулировать послание, которое смогло бы адекватно выразить ее душевное состояние. — Скажите ему, что… просто расскажите, что случилось. Я не знаю, куда поеду, но точно знаю, что вряд ли когда-нибудь захочу увидеть его еще раз.
И вышла из двери.
Глава 11
Дни утекали медленно, словно капали из вены. Как лосось возвращается к месту своего рождения, чтобы отнереститься и умереть, Салли вернулась к собственным корням — небольшому городку в северной части штата, где выросла, встретила Риса и вышла за него замуж. Дом ее родителей был пуст и заброшен, многие из прежних соседей умерли или уехали, и она не узнавала ни одного из детей, играющих теперь на тихих улицах. Но это все еще ее дом, она перебралась в маленькое жилище, убралась там, заново обставила самой необходимой мебелью. И стала дожидаться того времени, когда начнется волшебный процесс исцеления.
Сначала женщина была неестественно спокойна, оцепенев от ощущения утраты и предательства. Она только начала привыкать к совместному проживанию с мужем и теперь снова осталась одна, одинокие ночи давили, как невидимая тяжесть. Салли старалась не вспоминать о нем, гнала мысли прочь; бесполезно сходить с ума, представляя, как он там и чем занимается. Надо научиться воспринимать ситуацию, как будто Рис умер.
В некотором смысле именно это и произошло. Она потеряла мужа так же безвозвратно, как если бы он погиб. И осталась совсем одна и в полной пустоте. Он теперь в Европе, между ними половина мира, он точно так же может находиться на другой планете.
Потом вдруг поняла, что совсем не одна и не в полной пустоте. Ребенок шевельнулся в ней в этот день, и она замерла с прижатыми к слабенькому трепыханию ладонями, охваченная благоговением, что живое существо растет в ее теле. Ребенок Риса, часть его. Пусть она больше никогда не увидит лица мужа, но он всегда будет рядом. Мысль была и болезненной и утешительной — угроза и обещание.
Оцепенение внезапно исчезло. Салли проснулась в темноте, в тихий предрассветный час, все тело ныло от мучительной потери. Впервые она зарыдала, уткнувшись лицом в подушку, бесконечно размышляя о случившемся, пытаясь понять причины его поведения. Это ее вина? Что-то было в ней, что бросило вызов Рису покорить ее, а затем лишило интереса, как только она сдалась? Или просто такова природа Риса, — как утверждала Корал — неспособность хранить верность единственной женщине?
68 
