Особенно,... 
57 
— Марли? — резко проговорил он. — Проснись! Скажи что-нибудь, черт тебя возьми!
Она застонала и попыталась было оттолкнуть его, но рука ее тут же бессильно упала на колени. Она несколько раз прерывисто вздохнула, ресницы вспорхнули, но тут же закрылись. Тело явно не хотело подчиняться ее воле.
— Марли, посмотри на меня.
Он нарочно каждый раз называл ее по имени, стремясь пробиться в ее затуманенное сознание, вернуть из тьмы к свету.
…Кто-то настойчиво звал ее по имени. Измученное сознание Марли отчаянно ухватилось за этот знакомый голос, как утопающий хватается за спасательный круг. Этот голос вернул способность ориентироваться в хаосе, тумане, в кошмарном смерче. Поначалу голос доносился едва слышно, но становился все громче и вот теперь звучал уже над самой ее головой. Чувство реальности стало возвращаться, хотя и в довольно странной, неестественной форме… У нее было такое впечатление, словно она прижалась к кому-то, лежит в чьих-то объятиях. Ощущение было настолько незнакомым, что Марли растерялась. Она не допускала, чтобы ее обнимали, чтобы дополняли вторжение в ее сознание тесным физическим контактом.
Но органы чувств утверждали: тебя кто-то обнимает и прижимает к себе. А, это Дейн… Задира Дейн. Упрямец, который не желает слушать то, что ему говорят… Конечно, Дейн.
Она с трудом открыла глаза и поняла, что смотрит прямо в это грубоватое лицо, прямо в эти карие глаза, которые излучали тревогу. Его сердце ровно билось рядом с ее сердцем. Как уютно на душе от этого мерного ритма! Хотелось свернуться клубочком на коленях у Дейна. Она со всех сторон чувствовала тепло его тела, согнавшее с нее озноб. Отчего это она вдруг так замерзла?
Марли растерянно огляделась по сторонам. Ее гостиная. Но откуда здесь взялся Дейн и почему она сидит у него на коленях? Почему все тело разламывается от нечеловеческой усталости?
Так, так, так… Она ждала его звонка, но он не позвонил, и она пошла спать… «Я сама позвонила ему».
Вспомнив об этом, Марли внутренне вся напряглась. На нее нахлынул поток подробностей, о которых хотелось забыть. Измученное сознание ее вновь вступило в борьбу…
— Дейн… — Она судорожно схватилась за его рубашку.
— Все в порядке, — тихо проговорил он, откинув у нее со лба прядь волос. — Я с тобой. Новое видение? О чем на этот раз? Только не торопись, успокойся. Хочешь кофе? Должно помочь, а?
Он поднес чашку с кофе к ее губам. Она сделала маленький глоток, надеясь на то, что кофеин продлит «отключку» хоть на несколько минут. Необходимо было успеть привести свои мысли в порядок, рассказать Дейну все, что только удастся сейчас вспомнить. Но кофе оказался настолько гадким, что Марли, поморщившись, отвернула лицо в сторону, когда Дейн предложил ей сделать еще глоток.
— Он снова ЭТО совершил, — заплетающимся языком проговорила она.
— Кто «он»? — растерянно переспросил он, пытаясь влить в нее еще кофе. Она упорно отворачивалась от чашки.
— ОН! Он убил сегодня еще одну женщину.
Дрожь вернулась к ней и охватила все тело с головы до ног.
Дейн весь напрягся. Она почувствовала, как напружинились его мускулы.
— Тот самый, который убил Надин Виник? — спросил он осторожно.
— Да. Я чувствовала, что он снова вышел на охоту, выбирает… Почуяла что-то смутное в ту ночь, когда звонила тебе… — скороговоркой произнесла она, боясь, что не хватит сил договорить до конца.
— Именно это тебя тогда и испугало?
Она кивнула.
Прижимая Марли одной рукой к себе, Дейн потянулся другой к телефону и позвонил в центральную диспетчерскую. Назвавшись, он спросил:
— Вам уже сообщали об убийстве женщины? Ее зарезали.
— Нет, наоборот, все спокойно. Дождю спасибо. А тебе что-то известно?
— Может быть. Слушай, если что-то в этом роде появится, сообщи мне по пейджеру. В любое время.
— О'кей.
Дейн повесил трубку и посмотрел на Марли.
— Никто об убийстве не сообщал.
Она продолжала цепляться за его рубашку, но глаза уже подернулись дымкой, как в тот понедельник, когда она пришла в полицию и ровным бесцветным голосом рассказала леденящий душу кошмар. Дейн заметил, что ее сильнее стала бить дрожь. Он крепко прижимал Марли к себе, стремясь смягчить судороги — он их отчетливо чувствовал, — пробегавшие по ее хрупкому телу.
— У нее рыжие волосы, — проговорила уже знакомым Дейну, каким-то безличным голосом Марли. — Она очень хорошенькая. Сидит перед телевизором и смотрит какой-то старый фильм. Она не знает, что он уже вошел. Он подходит к ней со спины, останавливается и смотрит. На лице его усмешка, ему интересно: сколько времени пройдет, прежде чем она почувствует его присутствие? Ожидание что-то затягивается. Глупая корова! Ему это уже начинает надоедать. Он вытягивает левую руку и прикасается к ее шее. Она не успевает закричать, потому что он зажимает ей рот. Эти первые мгновения ужаса жертвы ему очень по душе. Нож у него в правой руке. Он подводит лезвие к ее горлу.
57 
