Особенно,... 
35 
Марго уже знала про Камышевского. Я рассказала ей об этом, когда была в больнице без Арсена. Кажется, я ничего не утаила — не видела в этом никакого смысла. Марго выслушала меня не прерывая.
— Пупсик, ты умница, что не взяла с собой этого Отелло из аула. — У Марго повлажнели глаза. — Прошлое, оно и в Африке прошлое. Да и в Акапулько, наверное, тоже. У каждой женщины должно быть прошлое, иначе ей не светит будущее. — Марго усмехнулась. — Видишь, на старости лет твою тетку тянет пофилософствовать. Спасибо тебе, Пупсик.
Мы сидели за столом на веранде, ели абрикосы и ранний виноград. Потом я вышла в сад и стала смотреть на звезды. Откуда-то доносилась музыка — это была моя любимая песенка из репертуара Элвиса Пресли. В ней есть такие замечательные слова: «Пожалуйста, будь моей и никогда не бросай меня одного. Потому что я умираю каждый раз, когда мы расстаемся». Я вздохнула и вернулась на веранду.
Я поняла, что сыта по горло морем и местной экзотикой. Домой. Так хочется домой…
Когда Арсен наконец ушел и мы с Марго стали готовиться ко сну, она неожиданно сказала:
— Знаешь, из этого парня получился бы отменный муж. Кому-то повезет. Но я не выйду за него замуж.
— Почему? Ведь ты его любишь.
Марго мне хитро подмигнула.
— Но еще больше — всякие приключения. Арсен посадит меня в клетку и заставит петь глупенькие детсадовские песенки про то, как хорошо всю жизнь спать в одной постельке, смотреть вместе телевизор, воспитывать общих деток и верить в светлое будущее. Он такой правильный, этот Арсен. Знаешь, Пупсик, в его правильности мне чудится какая-то жестокость. Я рада, что твой Славка другой. Но и ты, надеюсь, не станешь торопиться с замужеством.
— Арсен от тебя так просто не отстанет.
— Ты думаешь? — Марго поправила косынку, под которой прятала повязку. — Тогда я, возможно, расскажу ему одну преромантичнейшую историю из моего недавнего прошлого. Пупсик, а тебя интересует прошлое твоей непутевой тетки?
— Это связано с твоим таинственным свиданием на пустынном пляже?
— Это связано с Камышевским, — сказала Марго и с опаской покосилась на раскрытую дверь. — Похоже, Женька не скоро придет. Глупая, она боится встречи со мной. На самом деле я должна стыдиться смотреть ей в глаза.
— Я так и знала, что это Камышевский.
— Откуда, Пупсик?
— Ты была к нему неравнодушна.
— Это верно. Но, как правильно заметил какой-то мудрец, от любви до ненависти — один шаг. Меня последнее время бросало из стороны в сторону.
— В ту ночь тебя бросило в его объятия.
— Не совсем так, Пупсик. Мне, помимо всего прочего, нужно было получить от этого пижона кое-какую информацию. Словом, я занималась проверкой алиби моего нового возлюбленного. Как говорится, доверяй, но проверяй. Так вот, я ждала нашего теперь уже покойного друга возле хижины. Сидела в качалке и смотрела на звезды. Я знала, они с Женькой в ресторане, потом он пойдет ее провожать. Словом, все как по нотам расписано. Я прождала этого рокового для нашей семейки мужчину минут сорок или даже больше и уже собралась было смотаться, как он заявился. Мое присутствие оказалось для него сюрпризом, то бишь я застала его врасплох, погруженным в какие-то безрадостные думы. Это теперь я знаю, что Женька устроила ему скандал из-за тех фотографий, которые мне дала Ленка, Жанкина подруга, и которые я незаметно подсунула Женьке в чемодан. Конечно же, мне не нужно было играть в прятки с собственной сестрой, а следовало вручить эти фотографии в присутствии Камышевского, но я сробела в самый последний момент. Так вот. Мы выкурили по сигаретке, и я как бы между прочим спросила у него, где он был семнадцатого утром, то есть в день, когда прикончили Жанку. Я знала, у них была тепленькая компания развеселых парней и девиц — мне Ленка под бутылочку все выболтала. Он насторожился. — Марго помолчала, задумавшись.
— Понимаешь, Пупсик, в этом типе были какие-то биотоки, которые проникали в тебя и делали бесшабашной, а главное, безвольной. Он сказал, что семнадцатого днем они с Женькой ходили в «Буревестник» на «Леди Каролину Лэм», ну а утром он по своему обыкновению долго спал. Потом он оживился и стал делать мне комплименты. Я растаяла, как пломбир на солнышке. «Почему бы нам не предпринять морскую прогулку? Хотя бы в память о том, что между нами когда-то было?» — Марго так здорово имитировала интонацию Камышевского, что я не могла не улыбнуться. — Сама понимаешь, я согласилась. Он сказал, что возьмет свитер и что-нибудь тепленькое для меня — ночью на море прохладно. Я ждала его на лавке возле забора. Долго. Минут десять. Наверное, он в это время сворачивал матрац и набивал сеном колготки. — Марго хихикнула. — Кстати, Ленка рассказала, Камышевский просил, чтоб ему садились на грудь в колготках и трусиках. Его это очень возбуждало. Ну, понимаешь, у этого типа были проблемы с потенцией, а ему хотелось выглядеть суперменом во всех отношениях. Ленка рассказала, что когда под рукой не оказывалось бабы, которая согласилась бы усесться к нему на грудь и наблюдать за тем, как он, пардон, трахает другую, он сажал эти чертовы колготки в трусиках.
35 
