Лёгкий, ненавязчивый романчик 
60 
— У тебя еще дети есть? — поинтересовался Плетнев.
— Дочка растет. Нынешний год в первый класс пойдет. Да только Вовку я все равно не забыл. До смерти не прощу Фоминичне, что не устерегла. Лучше б он у нас жил.
— Ларису Фоминичну и так уже кто-то крепко наказал. Правда, пока неизвестно, за какие грехи.
Саранцев будто не слышал его.
— Людка правильно сказала: кабы Лизкин был сын, глаз бы не спускала. А так он ей все равно чужой был — не прикрикнет никогда, зато и не приласкает.
Саранцев молча докурил сигарету, встал с лодки, громко хлюпая по воде резиновыми сапогами.
— Феодосьевна, царство ей небесное, крепко о парнишке горевала. Царьковым худо без Феодосьевны придется.
Он повернулся и долго смотрел в сторону дома Царьковых, в темных окнах которого отражался холодный лунный свет.
* * *
«Молодец Лиза, что вытащила меня сюда, — думал Плетнев, лежа на горячем песке возле самой воды. — Если б не она, я бы сейчас места себе не находил. А с ней так спокойно, легко на душе. С ней можно ни о чем не думать…»
Ему на самом деле ни о чем не хотелось думать. В конце концов, рано или поздно все образуется. Найдется Михаил, и жизнь снова войдет в колею. А Лизе от него ничего не надо — сидит поодаль в своей, похожей на шляпку большого мухомора соломенной шляпе и что-то чертит палочкой на песке.
Здесь так же пустынно, как и двадцать с лишним лет назад. Тихо шелестят вербы, выворачивая наизнанку свои узкие, точно покрытые инеем листья. И оттого, что вокруг не было никаких признаков человеческой жизни, Плетнев вдруг впервые за много лет почувствовал себя совершенно свободным. От дел. От всяких условностей. От обязанностей перед Аленой и Светкой.
— Расскажи о себе, Лиза.
Она подняла голову, отшвырнула палочку и сровняла ладошкой взрыхленный песок.
— Неинтересно будет. А если с самого начала — слишком долго, — серьезно сказала она.
— Давай с самого начала. Хотя нет. Расскажи мне о своих увлечениях. Ну, сама знаешь, человек не может прожить без того, чтоб не…
— Я тебя поняла. Я тоже не смогла без этого прожить.
Лиза виновато улыбнулась.
Плетневу показалось, что их окружает особенная, отъединяющая от всего мира тишина.
— Это не сразу случилось, хотя Люда ревновала меня к Сашке с самого первого дня, — спокойно говорила Лиза.
— К Саранцеву? — Плетнев рассмеялся.
— Не надо смеяться. Я Сашку очень жалела. И до сих пор жалею. Когда Вовка утонул, он чуть с ума не сошел. Мы с бабушкой боялись за него.
Плетнев в недоумении смотрел на Лизу. Она — и Саранцев. Это невероятно. Он представил себе его обрюзгшее лицо, широкий, коротко остриженный затылок. И вдруг ощутил в груди что-то похожее на укол ревности.
— Я в тот год на каникулы раньше обычного приехала — экзамены досрочно сдала, — рассказывала Лиза. — У наших здесь скандалы жуткие были. Люда на мою мать чуть ли не с кулаками бросалась. Потом остынет — прощения просит, рыдает. Марьяна то ее, то материну сторону брала. В общем, между двух огней металась. Мы с бабушкой старались не вмешиваться. Сашка часто к бабушке заходил, когда остальных дома не было. И при мне заходил. Через забор перемахнет с глухой стороны, чтоб не видел никто, поговорим втроем, чаю попьем. Он ко мне в тот год еще сильнее привязался. Говорил, только я могу спасти его. И я в это верила. Бабушка тоже верила. Мне даже казалось иногда, что я смогу его полюбить. А потом… — Лиза вдруг кинула на песок шляпу, вскочила. — Пошли купаться. Жарко. — И бегом бросилась к воде.
Плетнев догнал ее, когда она уже плыла.
— А потом? Что случилось потом? — спросил он, не скрывая своего любопытства.
— Потом нас мама в саду застала. Вдвоем. Понимаешь, она, как и ты, не могла понять, что нас может что-то связывать. Вышло некрасиво, бестактно. Так все и закончилось. Теперь я считаю — это сама судьба вмешалась.
Лиза нырнула и поплыла под водой, быстро удаляясь от берега.
Плетнев лег на спину, отдался на волю течения. Не надо ни о чем думать, ни о чем… Лиза удивительная, Лиза загадочная, Лиза… Еще Лиза непредсказуемая… А здесь хорошо. Хотя с ней, наверное, везде хорошо…
Поблизости рокотала моторка. Тихо, умиротворенно. Как стрекочущий в траве большой кузнечик.
Рокот становился все громче. Плетнев приподнял над водой голову и увидел появившуюся из-за поворота моторку с высоко задранным носом. Она быстро приближалась к тому месту, где над гладью воды мелькали Лизины руки.
60 
