Особенно,... 
85 
Суарец шевельнулся.
— Ты ощущаешь ЭТО? — обратился он к Ласьенге. — Ты стоишь ближе всех — ты ощущаешь?
Она напряглась. По магазину пробежали искры разрядов. Неожиданно Ласьенга закричала — телепатически, конечно, но так громко, что надсмотрщик содрогнулся всем телом, словно сквозь него пропустили разряд:
— Да! Это он! Господин! Он пришел за нами!
Бомж размахивал руками, подпрыгивал и делал манящие движения. Рабочие как раз препарировали очередную трубу и совершенно не обращали внимания на юродивого старца: пусть себе пляшет, лишь бы не лез под гусеницы или под ковш.
Лопес поднялся из-за стола. Надсмотрщик сидел не шевелясь. Монкада протянул вперед недавно обретенные руки. Стало очевидно, что одежда из новой коллекции неудобна: при попытках двигаться она начала лопаться по всем швам. В богатых лохмотьях, медленно переставляя ноги, роботы двинулись к витрине.
— Я вижу его! — говорил Суарец, одновременно и телепатически, и встроенной в голову имитацией голоса. Имитация звучала по-русски, с очень густым акцентом. — Я вижу! Он пришел за нами! Он нашел нас! Мы больше не потеряны!
— Сюда, ребята! — звал старик.
Взявшись за руки, роботы — четверо безголовых и один с головой — выстроились на подоконнике.
— На счет «три», — сказал Суарец.
И все пятеро разом сделали один мощный шаг. Витрина разлетелась вдребезги, солнце хлынуло в магазин, и одна за другой там стали взрываться веселые шаровые молнии.
— Господин! Господин!
Сверкая, омываемые бегающим по всему телу электричеством, в нелепых тряпках, роботы окружали бомжа.
— Ну, дети, — с важным видом произнес тот, — полагаю, наша встреча — хороший признак…
Он зашагал в сторону парка, и вереница роботов двинулась следом.
Иньига думала: «Если попросить Господина, он позволит мне никогда не разлучаться с Лопесом». А Ласьенга думала о другом: «Я буду носить отныне только строгие комбинезоны, вроде тех, что любят здешние рабочие. И никогда больше никто не будет полировать меня тряпками с вонючим раствором!»
Суарец размышлял о том, как покажет Господину снимки, которые хранил у себя в особом устройстве, в голове. Монкада прикидывал способ вернуть всем пятерым головы: «Если мы не сможем улететь отсюда сразу, нам придется выдавать себя за людей. Это единственная возможность продержаться и защитить Господина. Полагаю, на Земле много агрессивных особей…» А Лопес ни о чем не думал. Впервые за долгое время он вычислял на свободе и был абсолютно счастлив.
Цветочница
Для того чтобы встретить кого-нибудь, достаточно бывает просто прийти к станции метро «Горьковская», сесть там на парапете и ждать: нужный человек рано или поздно обязательно пройдет мимо. Такое уж это странное место.
Но та цветочница появилась так, словно ее никто не ждал. Было совершенно очевидно, что по своему складу, по способу жить она принадлежит к этим местам. И тем не менее здесь она не задержалась. И на то была особая причина. Все то, ради чего люди приходят в это место годами, произошло с ней в один-единственный день, когда она, рано утром, уселась на парапете, между торговкой семечками и торговкой выращенным на даче луком, и разложила в корзинке искусственные цветы.
У нее имелось очень много цветов, и все они были выполнены с несомненным вкусом и искусством. Не абстрактные «просто цветочки», а вполне конкретные незабудки из бархата, и накрахмаленные гордые розы, и атласные лилии, и даже ситцевые ромашки. Ткани соответствовали настроению цветов. Не было такого, чтобы розы были сделаны из дешевого материала и тщетно пыжились выглядеть роскошными, а простенькие полевые цветочки облачались в совершенно ненужные им шелка. Нет, все гармонировало одно с другим и вызывало непреодолимое желание взять в руки и приложить к губам.
Сама цветочница выглядела более чем неинтересно: женщина лет пятидесяти, с остреньким носиком, остреньким подбородочком и маленькими глазками. Она даже не улыбалась возможным покупателям. Просто сидела с корзинкой на коленях и смотрела на свои цветы грустно, сожалея о том, что скоро предстоит с ними расстаться.
У нее купили незабудки, потом одну розу. Затем долгое время не покупали ничего. Торговка семечками поглядывала на нее с осуждением.
Через полчаса из метро вышел мужчина. Несмотря на утренний час, он был уже в подпитии и шел, хмуро покачиваясь. По каким-то причинам предстоящий день не радовал его. Добравшись до парапета, он остановился и несколько секунд рассматривал цветочницу. Взгляд его упал на цветы.
85 
