36 
— Нет! Я всего лишь любитель по сравнению с этими мальчиками!
— Но им приходится постоянно играть в гольф. А у вас настоящая работа.
Ей показалось, что Кении Тревелер фыркнул.
Скипджек рассмеялся.
Когда они остановились у здания клуба, между девятой и десятой лунками, счет был равным: четыре очка у Теда и Далли, четыре — у Кении и Спенсера. На девятой лунке было сделано равное количество ударов. Мег получила короткую передышку: недостаточно, чтобы подремать, о чем она так мечтала, но довольно времени, чтобы поплескать холодной водой на лицо и залепить пластырем волдыри. Марк отвел ее в сторону и принялся ругать за неприличную фамильярность с членами клуба, за шум на площадке, за неспособность держаться ближе к игроку и за непристойные взгляды в сторону Теда.
— Тед Бодин — самый славный парень в клубе! Не знаю, что это на тебя нашло! Он ко всей обслуге относится с уважением и дает большие чаевые.
Но Мег заподозрила, что к ней все это не относится.
Когда Марк отошел, очевидно, решив подлизаться к Кении, Мег с отвращением приблизилась к большой синей сумке Теда. Золотистые чехлы на головках клюшек были в тон швам на сумке. Только два чехла. Очевидно, она уже потеряла один. Подошедший Тед нахмурился, обнаружив пропажу, и мрачно пробурчал:
— Уж слишком ты мила со Скипджеком.
Отвянь! Вот тебе и роль доброго солдатика…
— Я выросла в Голливуде, — тихо ответила она, — и понимаю тщеславного человека куда лучше, чем ты.
— Это ты так думаешь. — Он нахлобучил бейсболку — Надень что-нибудь на голову. Здесь настоящее солнце. Не то что бледное дерьмо, к которому ты привыкла в Калифорнии.
На девятой лунке она снова лишила команду Теда заслуженного очка, выдернув пару сорняков, чтобы облегчить удар. Но даже минус три очка, потерянных по ее вине, и промахи, которые он совершал, потому что был ужасно зол на нее, не помешали Теду продолжить игру.
— Странно ты играешь сегодня, сынок. Проблески гениальности в сочетании с полным идиотизмом, — заметил Далли. — Я много лет не видел, чтобы ты играл так хорошо… или так плохо.
— Разбитое сердце еще не то делает с мужчиной. Иногда он с ума сходит, — объявил Кении, чей мяч остановился в нескольких дюймах от лунки.
— Плюс унижение от того, что все в городе всё еще его жалеют, — добавил Скип, единственный кадди, которому позволялось фамильярничать с игроками.
Далли приготовился к удару.
— Я пытался на собственном примере показать ему, как удержать женщину. Малыш не вдохновился.
Мужчины, похоже, искренне забавлялись, растравляя раны Теда. Даже его собственный отец. Испытание на мужественность или что-то в этом роде. Но Тед просто лениво улыбнулся, подождал своей очереди и блестяще выполнил удар.
Когда мужчины уходили с грина, Кении Тревелер, неизвестно по какой причине, решил рассказать Спенсеру, кто ее родители. Глаза Скипджека загорелись.
— Джейк Коранда — ваш отец? Ничего не скажешь, это что-то! А я думал, вы решили стать кадди ради денег.
Он перевел взгляд с Мег на Теда.
— Значит, вы пара?
— Нет! — воскликнула Мег.
— Боюсь, что нет, — беспечно подтвердил Тед. — Как вы могли предположить, я все еще не могу оправиться после разорванной помолвки.
— Ну, я бы не назвал разорванной помолвкой бегство невесты от алтаря, — заметил Кении. — Это более общеизвестно как катастрофа.
Как Тед мог опасаться, что она опозорит его? Его друзья делают это куда успешнее.
Но Скипджек, похоже, искренне развлекался, и она сообразила, что эта перепалка позволяет ему чувствовать себя своим. Похоже, Кении и Далли неплохо исполняют свои роли.
После истории о знаменитых родителях Мег Скипджек ни на минуту не оставлял ее в покое.
— Так каково это расти с отцом вроде Джейка Коранды?
Она слышала этот вопрос тысячу раз и все же находила оскорбительным, что люди не упоминают о ее матери, пользующейся такой же известностью, как отец.
— Оба моих родителя для меня всего лишь ма и па, — нанесла она удар.
Тед наконец сообразил, что она может представлять для него некоторую ценность.
— Мать Мег тоже знаменитость. Она хозяйка большого актерского агентства, но до того была прославленной моделью и актрисой.
Ее мать играла в единственном фильме «Затмение воскресным утром», где и познакомилась с отцом.
36 
