142 
– Передайте от меня привет мэру, – сказала ей Клер.
– Обязательно. – Она взяла свою белую сумочку. – Я собиралась зайти к тебе. Клер.
– Да? – Клер изобразила на своем лице улыбку.
– Теперь, раз твои… друзья уехали в Нью-Йорк. Я не хотела мешать, когда у тебя были гости.
– Очень деликатно с вашей стороны.
– Должна признаться, я была рада, что они не задержались подольше. Ты знаешь, что болтают люди.
– О чем?
– В конце концов, дорогая, ведь эта женщина черная.
Клер непонимающе посмотрела на Мин. – В самом деле?
Сарказм отскочил от Мин, как мячик. – Что до меня, то во мне нет и капли предрассудков. Мой девиз: живи и давай жить другим. В прошлом году я даже наняла черную девушку из Шепердстауна убирать у меня в доме раз в неделю. Конечно, пришлось уволить ее за лень, но это к делу не относится.
– Вы настоящий альтруист, миссис Атертон, – с ехидцей сказала Клер.
От мнимого комплимента Мин расплылась в улыбке. – Ну, в конце концов, все мы созданья Божьи.
– Спой аллилуйя, – тихо сказала Клер, и Лайза с трудом сдержала смех.
– Но как я уже говорила, я собиралась зайти и поговорить с тобой. Женский клуб хотел бы, чтобы ты выступила на нашем ежемесячном обеде.
– Выступила?
– С лекцией об искусстве, культуре и всем таком прочем. Мы подумали, что смогли бы даже пригласить репортера из Хейгерстауна.
– Н, ну…
– Если ты годишься для «Нью-Йорк Тайме», то ты хороша и для «Морнинг Хералд». – Мин потрепала ее по щеке. – Я знаю, как важна реклама, ведь я сама жена политического деятеля. Ты просто все это предоставь мне. Ни о чем не беспокойся, только надень нарядное платье. Не мешало бы тебе сходить в салон к Бетти, чтобы она привела в порядок твои волосы.
– Мои волосы? – Клер запустила в них руку.
– Я знаю, что вы, художники, настоящая богема, но это Эммитсборо. Нарядись и расскажи немного об искусстве. Может быть, захватишь с собой для показа пару своих вещей. Газета, возможно, напечатает их снимки. Приходи к нам в клуб в субботу, примерно в полдень.
– В эту субботу?
– Ну же. Клер, ты ведь должна помнить, что Женский клуб собирается каждую первую субботу каждого месяца. Всегда так было, и всегда так будет. Твоя мама сама была председательницей три года подряд. И не опаздывай.
– Да… но…
– Все будет отлично. Будь здорова, Лайза. Я скоро еще загляну.
– Спасибо. – Когда Мин вышла, Лайза усмехнулась. – Может быть, позвать медсестру?
Клер заморгала. – Ты плохо себя чувствуешь?
– Нет, но зато у тебя такой вид, как будто тебя переехал грузовик.
– Подумать только, нарядное платье, – Клер с раз маху плюхнулась в кресло. – Ненавижу эти дамские обеды. Лайза засмеялась, – Но в газете появятся твои фотографии.
– А, ну раз так.
– Она женщина, каких поискать, – сказала Лайза.
– Первая леди Эммитсборо, и к тому же сидит в печенках у всех местных жителей. Надеюсь, она не расстроила тебя?
– Нет, нисколько. Ей просто хотелось посплетничать. Но тот случай с убийством…– Лайза взглянула на свою ногу. – Пожалуй, мне следует теперь считать, что я еще легко отделалась.
– Доктор Сью – самый лучший хирург. – Увидев удивленно поднятые брови Лайзы, она продолжила. – Я навела о нем справки. Если кто и сможет поставить тебя на пуанты, то это только он.
– То же самое говорит Роб и родители, – произнесла Лайза, разглаживая простыню. – Но я не могу так далеко загадывать, Клер.
– Ну и не надо.
– Я – трусиха. – Она слабо улыбнулась. – Я не хочу думать о завтрашнем дне и пытаюсь забыть вчерашний. Перед приходом миссис Атертон у меня в голове все время звучало это песнопение. Я пыталась вытеснить его из головы, хотя понимала, что оно может что-то означать.
– Песнопение? – Клер дотронулась до ее руки. – Ты можешь припомнить точнее?
– Одо сисале са. Зодо… что-то вроде этого. Тарабарщина. Но она не выходит у меня из головы. Мне уже начинает казаться, что в моем мозгу что-то сдвинулось, а врачи не могут определить, где.
– Думаю, это оттого, что ты начала вспоминать какие-то отдельные куски. Ты рассказала об этом Кэму?
– Нет, я еще никому не рассказывала.
– Не возражаешь, если я ему расскажу?
– Нет. – Лайза пожала плечами. – Если это сколько-нибудь пригодится.
– Эта Макдональд начинает припоминать кое-что. – Мэр Атертон аккуратно погрузил вилку в горячий яблочный пай. – Возможно, придется что-то предпринять.
– Предпринять? – Боб Миз дернул воротник своей рубашки. Он был слишком тесен. Все казалось ему слишком тесным. Даже его боксерские трусы жали ему. – Было темно. Она ничего толком не видела. А еще этот шериф, он все время стережет ее. Не отходит.
142 
