— Целую неделю я наблюдал, как ты бегаешь на свидания со всеми парнями Уэст-Бенда.
— Только с Карлом и Питером.
— Неважно.
— Разве? — Интересно, подумала Керри, неужели Джейк приревновал ее?
— У меня было много времени для размышлений, пока я поджидал тебя каждый вечер. Возможно, в нашем семейном разрыве отец сыграл не меньшую роль, чем мать. И вдруг мне пришло в голову, что это уже не имеет значения.
Керри смущенно заморгала. При чем здесь его родители?
— Ты, кажется, говорил про ухаживание? -Она почувствовала знакомое покалывание в руке, до которой он дотронулся.
Джейк улыбнулся и поцеловал ей руку.
— Я хочу ухаживать за тобой, Керри. — Он снова поцеловал ее — теперь в ладонь. — И хочу жениться на тебе. Я хочу жить с тобой вечно, и чтобы ты никогда меня не бросала. -Он вопросительно смотрел на нее.
Его улыбка была неуверенной, а взгляд потеплел и светился любовью.
По щекам Керри потекли слезы.
— Не плачь, — воскликнул он и заключил ее в объятия. — Не плачь, любимая. Если ты не хочешь выходить за меня, я это стерплю. Нет, не стерплю, но буду вынужден жить без тебя, Керри, только чтобы ты не была несчастной.
— Глупый, — прошептала она, уткнувшись носом ему в плечо и обвив руками его шею. Керри закрыла глаза, чувства переполняли ее. — Я люблю тебя, Джейк, люблю с пятнадцати лет. Я хотела преодолеть эту любовь, но теперь поняла, что не смогу. Я слишком сильно тебя люблю!
— Слава Богу! Я люблю тебя, Керри. Их губы соединились в жарком поцелуе. Керри охватил восторг — Джейк любит ее, и они будут счастливы в семейной жизни!
— Сколько времени я должен ухаживать за тобой, прежде чем сделать тебе предложение?
— Я не стану возражать, если ухаживание не будет слишком долгим, — прошептала она. -Учитывая то время, что мы провели вместе, можно считать, что ухаживание уже закончилось.
Он смотрел на нее с любовью и преданностью. Я всегда буду помнить каждое мгновение этого дня, подумала Керри.
— Я люблю вас, Керри Элизабет Кинкейд. Вы выйдете за меня замуж?
— Я сочту за честь выйти за вас, Джейкоб Чарлз Митчелл! Благодарю вас!
— Вот ответ, достойный воспитанной старомодной барышни!